Неброшенный камень

Над неуступчивым стихом
Не тщусь, не мудрствую лукаво.
Стихам налево? Мне направо!
И на неправую расправу
Их отпускаю голяком.

Но тянет их, несёт упорно
На территорию любви.
И вот – ты лишний. Не юли!
Не спотыкайся! Не скули!
Иди направо – и покорно
Считай обиды, как рубли.

И загрусти над той строкой,
Над той рекой, где глыби зыбки,
Где ночи злы, а зори хлипки,
И некто в ступе и с клюкой
В сетях для рыбки золотой
Застрял –
Ну, просто по ошибке…

* * *

Полдень. Цикады. Жара.
Сквозь перекрытые ставни
В пыльном луче – золотые протоны-нейтроны:
Сгибших любовей твоих неисчётные клоны!
Время застыло –
И память в пыли стародавней.

Ходят в садах голубые от пыли вороны.
Спят на заборах в брезгливой истоме коты.
Зреет айва. Бронзовеют тяжёлые клёны.
Пыльные кроны. Усохшие листья-цветы.

Время застыло –
И нас обручило с собою.
И обозначив бессилье своё и тщету,
Позднее счастье – чужое? Конечно, чужое! –
Нас обнимает в осеннем цветочном бреду.

Но, засыпая,
Мы всё ещё верим в рассветы,
В жаркой тоске припадаем к ночному костру…

И отпустив,
Навсегда упустив своё лето,
Благословляем вечернюю эту жару.

* * *

Вот это – Божия гроза!
Светла, распахнута, свирепа!
Перевернув, придвинув небо,
Творит над нами чудеса.
И ропщет хлипкая фелюга,
В себя не веря ни на грош.
Весло, спасательных два круга,
Прильнувшая к тебе подруга
И рвущий пену дикий дождь!

И всё, что надо и не надо
Твоей стране – грозе одной
Сейчас доступно, и разлада
Нет между ливнями и мной.
И по немыслимой кривой
(Моя беда – его награда)
На волнолом, где автострада,
Несёт нас вихрь водяной!..

А взмокший, взмыленный прибой,
Перетрудившись до упаду,
Уже устал
И сникнуть рад бы…
И небо,
Небо и прохлада,
Над всей страной,
Над всей страной…

* * *

Сплошные дыры и прорехи!
Усевшись прямо над избой,
Вороны жрут мои орехи,
Швыряясь острой скорлупой.

Я их стращаю из рогатки,
Ору на них, но им плевать.
Весь белый свет – и взятки гладки! –
Они готовы обожрать.

Да что там сгибшие орехи!
Ещё досталась на орехи
Нам мелочь будничных утех,
Успех в латании прорех,
Большой залёт с постылой новью,
Вороньи чёрные гнездовья
Да этот грязный первый снег…

И за несбывшейся любовью
Твой долгий,
Горестный забег.

* * *

Викентию Пухову