Недра России. Власть, нефть и культура после социализма

«Пермский культурный пузырь» Аверкиева начинается с того, что, даже если некоторые проекты, за которые взялась команда Чиркунова, выглядят привлекательными и желанными, Пермская земля не является для них родной. «Они ее просто пользуют, иногда топчут»[396]. Очерк заканчивается аналогично – в нем отмечается, что если бы Чиркунов был губернатором любого другого региона, то следующим претендентом на звание культурной столицы России стал бы этот регион. То есть если даже Пермский проект является региональным вызовом центру, то он не имеет никакого отношения к Пермскому краю как таковому, и в этом была проблема: «Им все равно где. Место на карте им безразлично. А нам-то небезразлично». Далее Аверкиев высказался в пользу своего рода современных изменений, привязанных к месту: «Мир меняет другое – не только глобализация, но и стремительно нарастающая регионализация национальных территорий. Повсеместно формируются новые мощные региональные центры»[397].

На самом деле «Пермский культурный пузырь» открывается не только критикой, но и явной завистью. «Спасибо за вызов» – то есть за возможность подыскать в Пермском крае для культуры место, отличное от того, которое предлагали Чиркунов и его команда. Почти у всех противников Пермского культурного проекта был длинный список встречных предложений по развитию культуры в регионе, и они действительно утверждали, что региональные культурные производители уже давно работали над ними – лишь для того, чтобы их усилия оказались прерваны и извращены Пермским культурным проектом[398]. Пермский звериный стиль как бренд, независимые фестивали «Камва» и область «пермистики», исследуемая В. В. Абашевым и его коллегами из Пермского государственного университета[399], – обо всем этом мне рассказывали как о региональных альтернативах. Однако самой популярной альтернативой стал комплекс культурных проектов, предложенных писателем и культурологом А. В. Ивановым. Ученые, с которыми я встречался, отсылали меня к культурологическим очеркам Иванова (достаточно часто предупреждая об их исторической неточности), библиотекари предлагали мне его работы, когда я спрашивал о современных краеведческих исследованиях, к тому же Иванов выступал в качестве издателя серии книг под названием «Пермь как текст», объединявшей художественные и научно-популярные тексты целого ряда региональных авторов. Многочисленные романы самого Иванова, получившие местную и национальную известность еще до начала Пермского культурного проекта, всегда занимали видное место на полках книжных магазинов Перми. Я останавливаюсь на проектах, связанных с Ивановым, потому что они, пожалуй, получили наибольшее распространение – отчасти из-за его высокой продуктивности, а отчасти из-за его готовности участвовать в частых публичных дискуссиях с командой Чиркунова.

Региональный магический историзм

Алексей Викторович Иванов родился в 1969 году в Нижнем Новгороде, но в 1971 году его семья переехала в Пермский край, и со временем он стал изучать журналистику в Уральском государственном университете. Он занимался краеведением, с 1992 по 1998 год работал гидом-экскурсоводом на реке Чусовой, и многие из его более поздних проектов содержали тщательные, подробные описания рек, гор и ландшафтов Пермского края, с которыми он успел близко познакомиться. Первым романом Иванова, получившим серьезное признание критиков в 2002 году, было «Сердце пармы» [Иванов 20126], действие которого происходит в XV веке в Чердыни, столице Перми Великой – коми-пермяцкого феодального государства на севере современного Пермского края. В романе прослеживается кровавая и в конечном счете безуспешная попытка пермского князя Михаила противостоять аннексии княжества Иваном III, великим князем всея Руси[400]. «Сердце пармы» рассказывает известную специалистам историю образования и территориального роста раннего русского государства в значительной степени с точки зрения тех, чьи земли захватывали, в том числе племен коми и манси, их воинов и шаманов да и вообще жителей пермских земель. На первых же страницах книги в разговоре с шаманом князь-воин говорит: «…московитам, кроме наших сокровищ, нужна еще и вся наша земля» [Иванов 20126: 16]. Действие романа Иванова «Золото бунта, или Вниз по реке теснин» [Иванов 2012а], впервые опубликованного в 2006 году, почти полностью происходит на реке Чусовой и в ее окрестностях сразу же после хаоса и неразберихи, вызванных Пугачевским восстанием 1773–1774 годов; главный герой – рулевой речной баржи, разыскивающий золото, украденное Пугачевым. Этот роман также повествует о восстановлении центральной российской государственной власти после волны беспорядков и вызовов государственному суверенитету.