Нефтяная Венера

Соня усмехнулась:

– Резонный ход… Но картина не наша. Она оплачена. Отец вез ее заказчику. Я знаю кому.

– В принципе… мы готовы ее вернуть… – Я не слишком уверен в своих словах, смотрю на Ваню.

– Она моя мать, я ее не отдам! – решительно ответил Ваня.

– Вань, не болтай ерунды, какая она тебе мать. Чужая женщина, тем более нарисованная!

– Не отдам!

– Может, воздухом подышим? Заодно покажете место преступления, – предложила Маша.

* * *

На улице темно. В небе луна, похожая на засохший сыр с забытого бутерброда.

– Какой воздух! Влажный, холодный! – Маша кружится, вдыхая полной грудью.

Я спотыкаюсь обо что-то, чуть не падаю…

– Черт! Что это такое на самом ходу валяется… – под ногами вижу вилы. – Кто тут вилы бросил… – Поднимаю, прислоняю к стене дома.

Спускаемся в овраг. Луч фонаря выхватывает груды белых пакетов с мусором, корпуса старых радиоприемников и телевизоров, белую коробку холодильника.

– Это ужасно, почему у вас так относятся к природе… – всхлипнула Маша.

– Когда тебе нравится, ты говоришь «у нас», а когда не нравится – «у вас», – поддела сестру Соня.

Мне неловко, как будто я сам приволок сюда весь этот мусор.

– Неужели здесь нет специального контейнера? – переживает Маша.

– Есть, но большинству лень до него тащиться, и они здесь бросают. Тут пруды были, целый каскад, с кувшинками, еще от дворянской усадьбы остались. Мы в детстве на плоту катались. А когда земля подорожала – пруды осушили, продать хотели, но никто не купил…

– Машенька за экологию очень переживает, – разъяснила Соня сестринское настроение. – Она даже батарейки здесь не выкидывает, а отвозит к себе во Францию, где есть специальные пункты утилизации батареек.

– А что?! Батарейки – жуткое зло для природы! У вас, то есть у нас, короче в России, нигде нет специальных помоек для батареек. Раньше в Москве было одно место, я туда батарейки возила, но потом оказалось, что они их заново упаковывают и продают как новые. Не умеете вы экологично жить!

– А как это, экологично жить? – спросил Ваня.

– Природу не засорять, не брать от природы больше, чем нужно… – попыталась объяснить Маша.

– А можно экологично умереть? – продолжил расспросы Ваня.

– Конечно, можно. Я, например, хочу, чтобы меня похоронили, а не сжигали, когда я умру. Если меня просто закопают, то когда-нибудь я превращусь в нефть и буду полезна людям.

– А почему ты превратишься в нефть?

– Нефть – это ведь просто сгнившие люди, животные, растения, умершие миллионы лет назад. У каждого есть выбор, стать нефтью или не стать.

– Я хочу стать нефтью! – потребовал Ваня. – Как на картине! Папа, закопай меня, как Машу, ладно?

– Ладно, ладно. Мы все когда-нибудь станем нефтью.

Мы выбрались на дорогу.

– Вот тут машина была! – Ваня выскочил, принялся скакать по разделительной полосе, в лицах показывая аварию.

– Уйди с асфальта! И не кричи!

Маша осмотрелась. Место, где разбился ее отец. Соня зажгла сигарету.

– А небо-то какое!

В темноте наверху горели маленькие звезды.

– Большая Медведица… – Ваня ткнул пальцем наобум.

Я вспомнил школьный урок астрономии. Свет погибших звезд все идет и идет через космос. Мы восхищаемся тем, чего давно нет. Изучаем то, чего нет. Клянемся тем, чего нет.

– Ну ладно. Холодно что-то. Пошли обратно, – Соня поежилась.

Взбираясь по крутому берегу оврага узкой тропкой между завалами отбросов, мы обратили внимание на полощущийся на ветру российский флаг.

– Это откуда?

– Тимофеич, сосед, на столб повесил.

Трехцветная ткань напоминает морскую волнующуюся воду. Так и плещет.

– Ой, смотрите! Смотрите! – вдруг как заорет Ваня.

– Что?! Что такое?!

– Смотри, вот он! – Ваня кинулся вперед, присел, схватив что-то. – Ой, колючий! – отдернул руки.

Подбегаем. В тусклом свете фонаря, светящего возле дома соседа, виден игольчатый мячик.

– Ёж! Ёжик!

Все пытаются погладить ежа, он фыркает.

– Как он здесь оказался?! Сейчас же зима!

– Я по радио слышала, что звери из-за тепла не впали в спячку!

Маша с опаской смотрит на ежа.

– Давайте его молочком напоим!

– А как его до дома донести, он же колючий!

Решаем, что кто-то должен остаться сторожить ежа, а остальные сбегают за молоком.

– Я замерзла! Я пойду в дом, – сказала Соня.

– Я принесу молоко! – вызвался Ваня.

– Ты правильное блюдце не найдешь, я с тобой! – сказал я.

Все обратились к Маше.

– Сторожи! – хлопнула ее по плечу Соня.

– Нет…

– Что нет?

– Я боюсь. Уже полпервого, темно. Я боюсь.

– Да здесь безопасно… – начал было я, но увидел в глазах Маши настоящий страх.

– А что ты сам не останешься, если безопасно?

– Я? Просто без меня Ваня блюдце не найдет…

– Смотрите, еще! – Из-под млечного холодильника высунулась острая серая мордочка. Носик дергается, усы дрожат. Новый еж нюхает воздух.

– А вон еще! – В пакетах с консервными банками шуршание. Оттуда деловито выполз еще один колючий зверек, покрупнее предыдущего.

Не обсуждая больше вопрос кормежки ежей, мы быстрым шагом выбрались к дачам. Маша даже опередила меня. Запирая ворота, я всмотрелся в кромку оврага. Мне показалось, что несколько мордочек пристально глядят нам вслед.

* * *

– Ежей испугались! Консервы ваши вставляют!

Включили свет.