Неизвестное о Марине Цветаевой. Издание второе, исправленное

Два слова, поставленные на место другого, неминуемо дают новый смысл» (перевод с фр.)[528]. Ценность работы поэта — в умении ставить слова в нужном порядке, находить для слов необходимое соседство. Из этой сопредельности и возникают ассоциативные связи, из этих связей, союзов, содружеств зарождается искусство. В статье «Искусство при свете совести» Цветаева, говоря о правде поэта, раскрываемой в слове, сравнила Поэта с человеком, который случайно, чудом открывает замок с секретом! Весь мир под замком, и вот поэт под действием вселившейся в него силы наития, вдохновения становится обладателем словесного сокровища. Таким «замком» может оказаться найденная рифма, соединение слов, постановка необходимого тире: «Поэту в собственность не принадлежит ни один замок. Потому открывает все. И потому же, открывая каждый сразу, вторично не откроет ни одного. Ибо не собственник, а только прохожий секрета» (V, 366).

Вечерний альбом Молитва

Гений поэтических ассоциаций можно угадать уже в стихах «Вечернего альбома»: «Догорев, как свечи у рояля, / Всех светлей проснулся ты в раю»; «Дай нам в душу к тебе заглянуть / В той лиловой, в той облачной комнате!»; «Ах, этот мир и счастье быть на свете / Ещё невзрослый передаст ли стих?»; «Я не судья поэту, / И можно всё простить за плачущий сонет!»; «Мы потому прошепчем: „Милый!“ / Что будет розовым закат!»; «И кивал нам задумчивый Гоголь / С пьедестала, как горестный брат»; «Наши души, не правда ль, еще не привыкли к разлуке? / Всё друг друга зовут трепетанием блещущих крыл! / Кто-то высший развел эти нежно-сплетенные руки, / Но о помнящих душах забыл»; «Утро в жалкий пустырь превращает наш сад из Эдема…»; «В большом и радостном Париже / Все та же тайная тоска»[529].

Стихи «Вечернего альбома» юный автор часто предваряет эпиграфом, обозначающим, что послужило импульсом к стихотворению. Как правило, это разговор, письмо, музыкальный или литературный источник: «… но ведь есть каток» … Письмо 17 января 1910 — эпиграф к стихотворению «Каток растаял»; «…есть встречи случайные»… Из дорогого письма — эпиграф к стихотворению «Встреча»; четверостишие из франкфуртской песенки — эпиграф к стихотворению «На прощанье». Уже «Вечерний альбом» строится Цветаевой как воспоминание о прочитанных книгах, диалог с авторами книг или с их персонажами: «Как мы читали „LICHTENSHTEIN“», «Книги в красном переплете», «Сестры» и др. Это книги о Наполеоне, о герцоге Рейхштадтском, сказки Андерсена, Пушкина и Соловьева, пьесы Э. Ростана, «Княжна Джаваха» Чарской, «Дневник» М. Башкирцевой, «Лихтенштейн» Гауфа, «La rêve» Золя, «Die Lorelei» Гейне, «Приключения Тома Сойера» Твена.