Неизвестное о Марине Цветаевой. Издание второе, исправленное

В этих стихах Цветаева рисует портрет стариков, портрет «отцов», который одновременно является автопортретом ее души, готовящей себя к жизни «не на радость», ко взрослому, «зимнему» миру. Апрель в стихотворении воплощает детство, время грёз. Зима — пору душевной зрелости. Старость олицетворяет метафора тихого снега. Цветаева стоит в предверии летней ночи, поры любви. Юная Марина пытается представить себя на склоне лет, потому что ей страшно течение времени. И в утешение представляет стариков, которые «весной» любили, мечтали, тонули «по вечерам в волнисто-белом дыме». Нынешние старики — в раю затепленные свечи. Такой свечой, такой душой, бродившей на небесном, заоблачном, райском лугу, которой «грубо» земное бытие, осознает она себя, со страхом и внутренней робостью прикоснувшуюся к чаше земного бытия.

Эпитет «розовый» часто встречается в стихах «Волшебного фонаря» и обозначает юное, романтическое, волшебное начало. Глядя на стариков, представляя их когда-то молодые, «розовые губы», Цветаева видит, что они «не плачут об апреле», не горюют о невозвратном прошлом. Их седой взгляд кажется ей уроком мужества: глядя на старческие очи, ей легче вообразить свое прощание с юностью. Мудрую, спокойную старость в последнем четверостишии Цветаева дает через образ ночи. Это не летняя, а зимняя ночь. Останется ли «зимняя сказка» во взрослой жизни? Неужели быт съест мечту, уничтожит все драгоценные сердцу воспоминания? Юная Цветаева завершает стихотворение мыслью о том, что ей близки эти старики, важен их жизненный опыт, а старческие «очи» дороже «открытых небу юных глаз». Марина сама собирается погрузиться из волшебного мира детства в «огни земли». Стихотворение «Зима» соотносится в творчестве Цветаевой со стихотворным циклом «Отцам» (1935). И здесь, и там Цветаева черпает силы в опыте старшего поколения, для кого неистребим «волнисто-белый дым» душевной жизни, Мечты и Поэзии.

Из двух книг В. Я. Брюсову

Стихотворение «Зима» вошло и в следующую книгу Цветаевой, изданную тоже в «Оле-Лукойе» в 1913 году. Сборник «Из двух книг» — это книга человека, почувствовавшего силу слова, который, входя в круг поэтов, пытается отстоять свой поэтический мир, свое представление об искусстве. Предисловие к новой книге провозглашает основной принцип творчества: «Мои стихи — дневник, моя поэзия — поэзия собственных имен». Стихи — это «тело» души, все земные приметы быта, цвет глаз, абажура, рисунок обоев, драгоценный камень в перстне — все это отпечатки души, ее пристрастий. 41 стихотворение включила Цветаева в книгу, все это стихи «Вечернего альбома» и «Волшебного фонаря». По словам Цветаевой (письмо к В. В. Розанову 1914 года), в книгу вошли ее любимые стихи. Среди персонажей «Из двух книг» — мама и Сережа, книжные герои: княжна Джаваха и герцог Рейхштадский, трехпрудный дом семьи Цветаевых и домики старой Москвы, герой первой любви, В. О. Нилендер и розовая юность, морская душа Марины и сестра Ася. Первое стихотворение книги «В Ouchu» — воспоминание об умершей матери. Последнее, «Из сказки в сказку», — попытка перенести во взрослую жизнь с юным мужем тоску по чуду. Единственное новое стихотворение в сборнике — полемическое послание «В. Я. Брюсову», «Я забыла, что сердце в Вас — только ночник», написанное не после рецензии Брюсова на «Волшебный фонарь» (// Русская мысль. М., 1912. № 7), хотя, видимо, связанное с ней, а «после сна о нем, с Ренатой, волшебного, которого он никогда не узнал» (IV, 25). Отметим сновиденный импульс к созданию поэтического текста, сон о Ренате, героине «Огненного Ангела» Брюсова. Цветаева сама удивляется, как на миг сна забыла о нелюбимом Брюсове, забыла о нем человеке и еще раз восхитилась великим поэтом.

Первое обращение к Брюсову «Улыбнись в мое „окно“…», состоящее из десяти строк, Цветаева поместила в «Волшебном фонаре». Оно тоже написано как словесный поединок с мэтром, ответ на рецензию Брюсова на «Вечерний альбом» (// Русская мысль, 1911, № 2). Брюсов критиковал Цветаеву за «домашность» ее стихов, за то, что Цветаева сделала из книги страницы личного дневника, опасался, что она может растратить дарование на «изящные безделушки». Первое послание Цветаева написала на «ты», второе — на «Вы». В первом она категорически отказалась меняться под действием критики Брюсова, во втором фактически признается ему в любви, хотя и в несколько странной форме. В первом Цветаева не желает петь с чужого голоса, «что над миром сны нависли», второе пишет после сна о Брюсове:

Я забыла, что сердце в Вас — только ночник,
Не звезда! Я забыла об этом!
Что поэзия Ваша из книг
И из зависти — критика. Ранний старик,
Вы опять мне на миг
Показались великим поэтом. (1, 159)

(«В. Я. Брюсову»)