Некоронованный

Дозорные на башнях и воины на стенах. Взгляни снаружи – город жив и готов к битве. А изнутри… в лазах скрывается один десяток, другой. Они не бегут, не спасаются. Их лица мрачны и серы, как камень стен. Они готовы остаться и биться. Но они выполняют приказ.

Чей приказ?!

Князь не мог приказать им бросить город!

Что происходит?

Аранарт ворвался в замок стремительно, опережая вести о том, что наследник жив и здесь.

Арведуи молча обнял его.

И все вопросы встали поперек горла принца.

Одного взгляда на отца хватило, чтобы понять: да, Форност не будет защищаться.

– Но почему, отец?! Войск еще достаточно, и есть связь с отрядами, мы можем…

– Я объясню тебе, – спокойно сказал Арведуи. – Захватив Форност, Король-Чародей сочтет войну выигранной. Но война выигрывается не взятием городов. И даже не разгромом армий. Война закончена тогда, когда противник утратил готовность сопротивляться. Ты понимаешь меня?

Наследник кивнул, не зная, что говорить. Если бы речь шла о каком-то государстве, о какой-то столице, о какой-то армии – он бы согласился легко и быстро. Но – отдать свой Форност Моргулу?! Без боя отдать?!

– Армию я сохраню для… – он явственно оборвал себя на середине фразы и сказал не то, что собирался: – будущих боев. А Моргул свою потеряет без боя: рудаурцы сочтут, что им досталась легкая победа, и войском быть перестанут. Вот тогда и придет время начать настоящую войну против них.

– И мы уйдем в горы? Просто вот так оставив Форност?

– Мы с тобой – нет.

Князь говорил, по обыкновению, негромко, но совершенно бесстрастно, так что это «нет» не сулило ничего обнадеживающего.

– Я уйду на север. Лун в верхнем течении застыла, когда она вскроется – мы будем недоступны для любых лазутчиков Моргула.

– А я? – растерянно спросил Аранарт.

– А ты отправишься к владыке Кирдану. Расскажешь о нас, обо мне. Попросишь помощи. Весной должен придти Гондор – встретишь от моего имени. Аранарт, ты слышишь меня?

– Я слышу…

Такое лицо бывает у раненого, который приходит в себя и пока не узнаёт ни мест, ни лиц.

– Когда я должен идти?

– Когда вернется Хэлгон. Ты идешь с ним.

Арведуи видел, что сын готов ему подчиниться. Это хорошо: своеволие наследника сейчас было бы смертельно, смертельно для страны. И плохо. Он должен понимать, что и зачем он делает. Хотя бы – почему он делает.

– Ты знаешь, что с твоими братьями? – спросил князь.

– Нет, ничего, – принц ожил. – Только что север…

– Вот именно, – прозвучал ответ Арведуи.

– Но ты же не думаешь, что они… – порыв молодого воина разбивался о бесстрастное лицо князя. – Они живы! Они могли уйти в горы, бежать на запад! Ты сам хочешь скрыться в Синих Горах, почему же Ондомир не мог решить так же?!

Арведуи не отвечал.

– Я не верю, – выговорил Аранарт.

Князь молчал. Потом медленно опустил веки, подтверждая все слова, что не были им произнесены.

Вернулся Хэлгон. Садрон сменил внезапное своеволие на привычную исполнительность, и это было необычайной радостью. Вторая новость была почти ожидаемой: с северо-востока идут ангмарцы и орки, передовой отряд, будут самое позднее – послезавтра.

Голвег неотрывно смотрел на князя. Тот, кто хочет спастись, должен бежать немедленно, завтра будет поздно. И ведь дружина готова к долгому пути: припасы, сколько-то вещей для жизни в глуши – все это уложено, только приторочь к седлу. И госпожа Фириэль который день ходит в мужском: готова скакать с ними.

– Хорошо, – привычно отозвался Арведуи.

Он не торопится. Что бы он ни задумал, он не покинет город раньше, чем здесь будет Ангмар.

– Князь, – следопыт не смущался присутствием эльфа, – принц очень переживает то, что ему предстоит, но мы с тобой люди взрослые. Подумай вот о чем. Аранарт может уйти сейчас – а можно сделать иначе: выйти одновременно с тобой, переждать денек в схроне и пойти на второй-третий день после того, как…

Он не договорил, произносить эти слова язык отказывался.

Но всё было и так понятно.

– Хорошо, – другие слова князь словно и забыл. – Значит, у нас у всех есть еще несколько дней на отдых перед дорогой.

– Предупредить лорда Садрона? – спросил Хэлгон.

– Да. Пусть даст им день разбить лагерь. Они решат, что мы выбрали осаду. Удар окажется неожиданным.

Нолдор кивнул, готовый идти.

– Нет, – сказал князь. – Не ты. Голвег. И потом не возвращайся ко мне.

– Раз у нас только времени, – чуть усмехнулся следопыт, – я успею и туда, и обратно, и еще отдохнуть.

Арведуи не ответил, но взглянул – с не гневом, не с осуждением, но с беспредельной усталостью. Еще и с твоим своевольством бороться…

– Я исполню в точности твой приказ, – веско проговорил Голвег. – Я вернусь не к тебе.

Они снова поняли друг друга, и снова Арведуи произнес:

– Хорошо.

Он соглашался не с тем, что сказано словами.

– Раз так, тебе незачем идти к лорду Садрону самому. У тебя найдется, кого отправить?

– Конечно. Никаких тайных слов передавать на этот раз не придется? О радости мира говорить не нужно?

– О радости мира нужно говорить всегда, – отвечал князь. – А тайные слова… нет, их не будет.