Некоронованный

Пес Келегорма… надо же! домашняя сторожевая псина. Мягкие уши, пушистый хвост и ест с рук.

Убрали не только со столов, но и сами столы. Люди наконец ушли, эльф и маг остались вдвоем.

– Ну, теперь мы можем наконец поговорить? – осведомился Гэндальф, набивая трубку. Искра осветила его лицо.

– Спрашивай, – качнул головой нолдор.

– И как тебе здесь?

– Разве не видно? – улыбнулся Хэлгон.

– Да уж… Кем-кем, а нянькой я тебя вообразить не мог!

– Ну… они мне вроде как племянники…

– Кхм!

Хэлгон виновато развел руками: так получилось.

– Вы прям Турин и Белег! – хмыкнул маг и выпустил кольцо дыма.

– Он не Турин, – строго возразил нолдор. –Да и я не Белег.

– И тебе нравится то, что он делает? – Гэндальф пристально посмотрел ему в лицо.

– Не знаю… – отвел взгляд Хэлгон. – Он видит то, чего не вижу я… Я различу птицу там, где он и темного пятна не углядит. А он смотрит в будущее, и оно отчетливо перед ним.

– И ты станешь уверять меня, что он не советуется с тобой?!

Хэлгон рассмеялся:

­– О, он советуется и часто! Но, Гэндальф, позволь я расскажу тебе, как именно он делает это.

– И?

– Он задает мне вопрос, что я думаю о том-то и том-то. Я обычно не успеваю и рта раскрыть, как он обрушивает на меня все свои идеи. От меня требуется самое главное: кивать, попадая в ритм его мысли. Это несложно. Когда он найдет ответ на свой вопрос, он снова спросит меня, что я думаю. И я честно отвечу, что мне это кажется разумным.

– Кхм!

– Вот так он со мной советуется. И, скажу тебе честно, мне это нравится больше, чем попытки всех его предков действительно получить от меня ответ.

– Хм.

– Гэндальф, ты спрашиваешь, как мне здесь… – нолдор сцепил руки на колене и заговорил, глядя в ночное небо. – Мне… непривычно. Ты знаешь, я всю жизнь был на войне. Обе жизни. Когда войны не было – я шел к ней. Это мой мир. А есть другой. Мир, в котором живет моя Эльдин. Мир света и любви. Я находил свою войну и в Амане. Она нашла свой свет и в Белерианде. Мы с ней пробовали жить в мире друг друга… не выходит. А здесь… я впервые за обе жизни жалею, что она не со мной. Не знаю, что ты думаешь о наших пещерах, но ей бы здесь было хорошо. Я не могу представить ее в Форносте – там она бы была как птица в клетке. А здесь… на просторе… она была бы незаменима… и, думаю, счастлива.

– Ей бы понравилось здесь? – прищурился маг.

– Как тебе сказать… Думаю, увидев наши пещеры, она бы подробно объяснила, чем именно они неудачны, и что еще у нас не то и не так. Ну а самое главное, – в голосе Хэлгона слышалась улыбка, – она бы решительно потребовала, чтобы такого как я и на десять шагов не подпускали бы к маленьким детям, потому что я совершенно не умею с ними обращаться!

Гэндальф смеялся долго, но, разумеется, очень тихо.

– Не хочешь ей написать?

– Хочу, – нолдор пожал плечами. – Только не могу.

– И почему же?

– Мне не до прогулки в Линдон. Я нужен здесь.

– Что мешает тебе написать письмо здесь? – приподнял бровь Гэндальф. – Я всё равно собираюсь в Синие Горы, завернуть в Мифлонд мне несложно.

– Гэндальф… – глаза Хэлгона просияли.

– Пиши, – улыбнулся волшебник.

– Сколько ты еще пробудешь у нас?

– Это зависит от вашего Арамунда. Пиши, я бы на твоем месте не откладывал.

– Прости, я был резок сегодня утром, – сказал Аранарт, снимая браслеты и отдавая их жене.

– Ничего страшного, – тихо отвечала она.

Сыновья крепко спали. Хэлгон тактично исчез.

Он обнял жену, спрашивая, и она прижалась лицом к его груди, соглашаясь.

– Ты уверена, что хочешь пятого сына?

– А ты нет?

– Я-то хочу, но рожать тебе.

Она не ответила.

Аранарт чуть отстранился:

– Риан, я серьезно. Пока я еще могу сдержаться.

– А если нет?

– Тогда будем спать. А потом посчитаем твои луны и дальше станем осторожны.

– Ты уверен, что всегда сможешь сдержаться?

Он усмехнулся:

– Сила воли, конечно, украшает мужчину, но проще быть разумным. Меня просто никогда не будет дома, если нельзя. Я стану чаще уходить и чаще возвращаться.

– Ты не-воз-мо-жен… тебе не надоело рассчитывать всё и всегда?

– Прости, – он подхватил ее на руки. – Привычка.

«Пиши и не откладывай» – совет хорош, но на чем писать и чем? Ладно, на чем – придумать не сложно, у Матушки в рабочей корзине найдется подходящий кусок полотна. А вот чем? Чернил нет. Из чего их сделать, причем немедленно? Еще раз писать кровью вряд ли стоит, особенно большое письмо, н-да уж. Из чего Риан кисель варит? – сделать слабенький, добавить сажи… и не бояться, что письмо попадет под дождик… или под ливень.

Эльдин от ее мужа Хэлгона

…а вот Арнор упоминать не стоит. Конечно, Гэндальф – самый надежный из гонцов (рассказали бы нам с Эльдин в Первую эпоху, кто нам будет письма носить!), но осторожность лишней не будет. Аранарт требует «всё, что нужно передать, передавать только на словах» – вот и не будем это, гм, сильно нарушать. Шанс, что письмо пропадет по дороге в Мифлонд, ничтожно мал, но – никаких имен и никаких названий. Они с Аллуином наверняка знают всё от лорда Вильвэ. Он рассказал им. Не мог не рассказать.