Некоронованный

– Ладно. Хватит о прошлой войне, давай о будущей. Я охотно верю, что эльфы нам помогут. Только одно «но»: войны выигрывают не армии, а те, кто их направляет. – Он продолжал, не глядя на мага. – Владыка Кирдан незаменим на военном совете: он найдет ошибки в любом плане. Но своего взамен он не предложит. Лорд Броннир – командир лучшего из отрядов, какой только в мечтах может быть. Но он исполняет приказы, а не отдает их. Лорд Глорфиндэль… о его поединках поют песни, что в той жизни, что в этой… Владыка Элронд? Не знаю… но за всю Эпоху он не вступил в войну ни разу. Сомневаюсь, что сделает исключение. Вот так.

Аранарт выразительно замолчал.

Гэндальф сел на землю и стал набивать трубку.

– Впрочем, я знаю еще одного бессмертного.

– Хэлгона, что ли? – нахмурился маг.

– Нет, что ты. Хэлгон – прекрасный чело… то есть, я хочу сказать, вернейший из друзей, но он действительно простой разведчик. Десяток бойцов – его предел. Нет, – Король улыбнулся, – я о другом.

– Это о ком?

– Да вот есть один любитель решать в уме судьбы народов.

– Кхм!

А не мало ли табаку взял с собой? Закончится, и что тогда делать?

Аранарт присел рядом:

– Пойми меня правильно: я не жду, что ты помчишься впереди войска на белом коне, в белом плаще и с древним эльфийским мечом у пояса.

– Кхм! С какой стати – в белом плаще?

– Так заметнее. И я сказал, я этого не жду. Кому вести войска, найдется. Вопрос, кто укажет, куда вести. Что скажешь?

Гэндальф долго молча курил.

Король ждал.

– Как ты сам сказал, – проговорил наконец Митрандир, – я просто бродячий волшебник.

– Ну что ж, – Аранарт встал, поднял ленту, перевязал ею голову. – А я просто житель глуши, которому надо нарезать торф соседке на зиму. Жара ушла, и хватит разговоров. Пора и делом заниматься.

Через несколько дней пришли Хэлгон с Дороном, и на послезавтра Аранарт назначил выход.

Той же ночью человек и эльф сидели у пещеры.

– Знаешь, а ведь небо меняется, – говорил Хэлгон. – Вон та звезда, посмотри. Во времена Маллора она летом…

– На этот раз всё по-другому, – твердо сказал Аранарт. – Не прячься за своими звездами. Мы думаем об одном и том же.

– Раз по-другому, то и отправил бы с ним другого.

– А я еще тебе ничего не сказал, – услышал эльф его усмешку.

– А зачем говорить, когда и так понятно, что пойду я?

– Мне нет нужды брать с тебя слово, что наследник будет в безопасности, – тихо проговорил Король. – И не только потому, что я знаю, что значит быть под твоей защитой. Ему ничего не грозит на этой дороге…

– Вот и отправил бы другого. Раз не грозит.

– Хэлгон. Ты действительно настолько не хочешь идти?

– Я вспоминать не хочу… – выдохнул нолдор.

– Тогда тебе тем более надо идти. Перебить те воспоминания новыми.

– Надо…

Маленький отряд – пятеро мальчишек, самому старшему семнадцать, маг и нолдор – шел довольно быстро, за неделю добравшись до Последнего Моста. По дороге Гэндальф увлеченно рассказывал разные истории, молодежь слушала его взахлеб, а Хэлгон думал о том, как быстро земля поглотила следы былой войны и былой вражды. И вздумай он рассказать, как Аранарт некогда ненавидел рудаурцев сильнее, чем орков, его бы ждал вопрос, кто такие рудаурцы. То есть Арахаэль и его спутники это знали, конечно, знали… им же объясняли… им и что такое «дом» – объясняли. Былые поселения зарастают крапивой и лещиной, только дозорные башни еще стоят – ненужной, позабытой стражей.

Перешли Последний Мост. Три изящные арки (кто строил? эльфы? нуменорцы? вместе?) над седыми от гневной пены волнами, давшими имя реке. Как это странно, непривычно и, что уж – приятно – просто взять и пройти по тому полю, где чуть не погиб. Буднично перейти мост, стоивший, если Аранарт прав в своих расчетах той войны, – стоивший жизни Северному Княжеству.

По давней привычке разведчика, Хэлгон сошел с тракта и повел их холмами южнее (не заходить же в Троллью Чащу!). Он знал, что дозоры Ривенделла уже видели их, но раз пока к ним никто не вышел, будем идти так, словно мы тут одни. Впрочем, в последний день пути придется вернуться на дорогу: там ущелье, а есть ли обходной путь к броду, Хэлгон не знал.

Как раз перед ущельем их встретили.

Это был не дозор, отнюдь. Одежда благородных оттенков, поблескивающие на солнце украшения, и никакой настороженности во взгляде. Свита. Их речь несравнимо более певуча, чем выговор дунаданов, хотя – тот же синдарин.

Мальчишки было оробели, но дело спас Гвендел. Будто всю жизнь вел беседы с посланцами дружественного владыки.

Раскланялись, пошли дальше. Под учтивую беседу. Красота.

И можно теперь идти последним.