Некоронованный

– Итак, ты хочешь, чтобы я сообщил Элронду, что вы намерены всё лето гостить у него и что он должен дать мне самых сильных из своих лошадей? И я должен не поссориться с ним сам и не рассорить тебя? И ты всерьез полагаешь, что мне удастся?

– Ну, – поддержал Аранарт, – разве я когда-то обещал, что будет легко?

Он был готов к тому, что сборы – это серьезно. Даже его собственные, хотя вещами за последние десятилетия он не обрастал.

Не меньше двух недель пути. Еще холодно, сыро. А она не девочка, чтобы спать на голой земле рядом с костром.

Аранарт неспешно собирался, обдумывая каждую вещь, будь то походная или парадная. Не взять лишнего. Не пренебречь нужным. И всё ждал от жены ту фразу, от которой трепещут сердца даже самых отважных мужей. Но он ждал в нетерпении. Когда Риан скажет ее, это будет означать, что она совершенно исцелилась от своей преждевременной старости.

И однажды после ужина Риан с самым напряженным видом проговорила:

– Послушай. Мне же совершенно нечего надеть в Ривенделл.

Он не стал скрывать довольной улыбки.

– То есть, кроме серого, – поправилась она.

И они пошли разбирать сундук.

– … Звезду Памяти? Но я ее всегда носила с рыжим платьем.

– Именно.

– Но у него ведь шея открыта.

– Риан. Эльфы будут видеть тебя. Так, как Хэлгон на тебя смотрит. Они будут видеть Звезду. И, уверяю тебя, ни один из них не увидит твою шею.

Она слушала его с недоверием, и ему пришлось еще дважды повторить другими словами то же самое.

– …Но, если так, то, значит, я могу надеть и синее?

– Вполне. К твоим волосам сейчас оно идет гораздо больше, чем раньше.

– И ничего, что шея…

– Риан, еще раз и медленно…

– …Но это ожерелье – тебе не кажется, что оно слишком яркое для меня сейчас?

Наконец, большинство платьев и украшений было убрано обратно, а сверху сундука осталось то немногое, что решено было взять с собой.

– Сколько сейчас времени? – осведомился Аранарт.

Матушка вслушалась в ночную тишину:

– Думаю, заполночь, а что?

– Если ты помнишь, когда мы начали, было светло.

Он многозначительно замолчал, давая ей оценить это.

– Риан, скажи мне: столько времени разбирать наряды будет старая женщина или просто – Женщина?

Приехал Хэлгон.

В этом и состояли все новости: приехал, а не пришел. Стало быть, не рассорился. Стало быть, их ждут.

И под горькие вздохи арнорцев от пяти лет и старше (они старательно прятали огорчение, но было же заметно всё равно) эти трое уехали.

Аранарт, не садившийся в седло лет восемьдесят, не то чтобы опасался… но всё же. Опасения были напрасны – прежние навыки вспомнились мгновенно, а эльфийский конь был понятлив так, как эльфийские кони и бывают.

Ехали шагом – везти Риан быстрее явно не стоило. И незачем: она, впервые выбравшаяся дальше соседних поселков, смотрела вокруг с почти детским любопытством.

К дозорам не заезжали, если только те ни были совсем по пути. Ночевать на открытом воздухе у костра всяко теплее, чем в схроне, пока земля еще сыра. А так – две шкуры одна на другую, третьей укрыть, в костре горит самое большое из поваленных ветром деревьев, какое только нашлось в выбранном для ночлега месте…жар, никакого лишнего света… Риан спит с доверчивой безмятежностью, а двое мужчин разговаривают ни о чем, наслаждаясь почти физическим ощущением безопасности.

Мира, который они завоевали.

Мира, который они создали.

Когда-то они стояли рядом над горящим Форностом. Сейчас сидят у дорожного костра. И у них нет заботы важнее, чем исцелить Королеву Арнора от преждевременной старости.

…вот за это и сражались.

Чем ближе был Последний Мост, тем непреклоннее тон Хэлгона. У Аранарта не было причин спорить – нолдор исходил эти места по многу раз даже за последние полвека, отводя мальчишек к Элронду и забирая их, так что дороги знает как никто… но категоричность Хэлгона заставляла улыбаться.

Эльф вел их отнюдь не самым коротким путем. И не самым легким. Он выбирал самый красивый.

Спасибо эльфийским лошадям – крутые подъемы не были трудностью для Риан, так что они взбирались с одной вершины на другую и подолгу любовались извивами Седой, белой от пены, которая и дала ей это имя, лесами, робкими в своей молодой зелени: березы и вётлы еще скромно-серые, едва опушаются листвой, липы и вовсе нерешительно чернеют, выпустив лишь первые почки, клены посмелее, зеленеют, но еле-еле, а за ними в сине-зеленой роскоши ели… Холмы покрывает ослепительно-золотой рододендрон, так что даже пасмурный день кажется солнечным, и на склонах за рекой сияет то же золото. И горы, голубые линии гор вдалеке.

За Последним Мостом их ждали. Элрохир, Элладан и еще пара эльфов, Хэлгон не знал их по именам. Дорога до Гремячей не была опасна, во всяком случае, не более опасна, чем любая другая в этих краях, но с ними женщина, которая не умеет ездить верхом, и, случись что… предосторожность Элронда была нелишней. Никаких шатров и прочих красот. Всё это ждет в Ривенделле. А сейчас – тихо, неприметно, и с полной уверенностью, что путь безопасен.