Некоронованный

Все улыбались, делились несущественными новостями, и Риан не думала, что эти четверо эльфов – усиленная охрана. Она вслушивалась в звонкие песни ручейков, бегущих то ли к Седой, то ли к Гремячей, то ли сами еще не решили куда, и думала, какая же здесь должна быть роскошная черника через месяц-полтора, если сейчас черничники – еще с ярко-салатовыми листьями – покрывают и склоны холмов, и даже плоские верхи мшистых камней.

Неделя пути промелькнула, а потом был брод через Гремячую и подъем в лабиринты предгорий.

Всё было как-то очень по-домашнему. Не король людей приехал к владыке эльфов, а родич к родичу. Все его сыновья выросли здесь, теперь вот и он добрался.

Келебриан была рада Риан как сестре, та с легкостью приняла это родство и эту дружбу… мужьям осталось лишь подхватить тон, который задали их жены.

Элронд и Аранарт выбирали для разговоров такие места, откуда они могли любоваться ими: словно двумя лунами, чудом явившимися вместе. Келебриан – легкая, воздушная – казалась призраком ночного светила в ясный вечер, когда сумерки лишь начинают синеть, и, видя бледные очертания месяца в небе, спрашиваешь себя невольно, не померещилось ли? Риан в тяжелом шелке, складками окутывающем ее фигуру, была подобна полуночной луне, свет которой скрыт облаками – они серебрятся, пряча ее, и всё же не в силах спрятать.

Женщины говорили… даже издалека видно, что говорили тихо, как говорят об очень важном, о таком, чем можно поделиться лишь с самым близким… говорили и не могли наговориться, а мужья глядели на них, и судьбы Средиземья могли подождать, должны были подождать, потому что голосу разума иногда стоит умолкать. Умолкать перед голосом сердца.

– Как быстро они нашли общий язык, – заметил Элронд. – Словно всю жизнь знают друг друга.

– Они говорят о детях, – отвечал Аранарт. – О самом дорогом, что есть в их жизни. И неважно, кто из людей, кто из эльфов.

Элронд кивал, соглашаясь.

Но не говорить о мужских заботах они не могли.

– Я слышал, гномы готовы продавать вам оружие?

– Могу я узнать, – чуть прищурился Аранарт, – от кого ты это слышал? Если это не тайна, конечно.

– Гэндальф был у них недавно. А что тебя тревожит?

– Нет, ничего. Гномы намерены сохранить наш договор в секрете, но ты и Гэндальф – разумеется, от вас таиться незачем.

– Аранарт, почему гномы? Что мешает тебе обратиться к мастерам Линдона? Броннир был бы рад помочь тебе. Да и здесь есть неплохие кузнецы; пусть не гондолинцы, но их ученики…

Дунадан пожал плечами:

– Эльфийский клинок легковат для нас. Можно сделать по нашей руке, но… это сложности. А гномье оружие как раз.

Элронд посмотрел ему в глаза:

– Тебе так важно платить за него?

Аранарт невозмутимо кивнул:

– Да. Мне это так важно.

И оба промолчали о том, что когда-то он слишком многое принял от эльфов в дар.

Разбивая молчание, дунадан сказал:

– По-своему ты будешь договариваться с Арахаэлем. Он покладистее меня, с ним будет проще.

– Я помню, – сумрачно ответил владыка, – каково договариваться с Арахаэлем.

– Брось. Он был совсем ребенок тогда.

– Вот именно, – Элронд выразительно приподнял бровь.

Аранарт предпочел промолчать.

Серебряные королевы поднимались к одной из беседок. Долгие неспешные прогулки уже трудны для Риан, дома это незаметно, дома она всегда может сесть… кажется, Келебриан тоже это поняла, и беседовать они будут сидя, а не прохаживаясь по этим террасам и мостикам.

Вот так, ты уклоняешься от старости в одном, а она настигает тебя совсем с другой стороны.

– Да, и раз уж мы заговорили о гномах, – нахмурился дунадан. – Что касается балрога…

– Ты знаешь о балроге? От гномов?

– От тебя.

Элронд непонимающе посмотрел на него.

– Ты мне только что подтвердил, что это именно балрог, – улыбнулся Аранарт. – До того я мог лишь догадываться. Гномы Синих Гор не знают, что это.

– Мы тоже только догадываемся. Но больше нечему.

– Что там произошло? Известно?

Элронд вздохнул:

– Говорят, гномы слишком углубились в недра и потревожили…

– А если без детских сказок?

Владыка Ривенделла вновь удивленно посмотрел на него. Аранарт ответил:

– Моргул разгромлен, его страна пала, его войско уничтожено – и через пять лет случайно гномы будят балрога?! Я не верю в такие случайности!

Элронд осторожно возразил:

– Но балрог не подвластен назгулу.

– Кто говорит о подчинении? Но в назгула, пробудившего тварь Моргота, мне верится больше, чем в гномью случайность. С досады. Отомстить хоть кому-то, раз нас Моргул считает сгинувшими.

– Аранарт, – возразил эльфийский владыка еще осторожнее, – ты любишь свою страну и как всякий пылкий правитель считаешь ее центром мироздания. Но я напомню тебе, что балроги бежали из Ангбанда тысячи лет назад, и с той поры мы ничего о них не слышали. И если Ангмарец, как ты полагаешь, может так легко пробудить его, то ему, по меньшей мере, было известно, что балрог в Мории. Вряд ли назгул узнал это сам. Вряд ли ему это стало известно за Третью Эпоху. Если допустить, что Моргул действительно мог пробудить балрога, то, – Элронд сделал паузу, – о твари Моргота он мог узнать только от своего хозяина.