Некоронованный

– Да, – мягко произнес Кирдан, и у него это означало категорическое «нет», – если бы мне нужно было узнать о горах и лесах. Но мне нужно иное. Я должен взглянуть на север вашими глазами, глазами эдайн Арнора.

Голвег начал говорить, сперва неуверенно, потом понял, что от него требуется, к нему присоединился Аранарт. Кирдан слушал внимательно, иногда задавая вопросы о том, что и людям, и нолдору казалось мелочами; арнорцы удивлялись, но отвечали… беседа обещала быть долгой.

Хэлгон не слишком вслушивался в разговор, где он бесполезен, и поглядывал в окно. Тени от зданий медленно уходили с набережной на пролив.

А потом разведчик почувствовал, что что-то… не так.

В гавани всё было как обычно, корабли покачиваются у причалов, на Серой Чайке движение – готовят к отплытию, какая-то лодочка с двумя гребцами скользит из северной части Мифлонда сюда… но почему-то гулявшие на площади фалафрим кто застывает на месте, словно готовый приветствовать – кого?, а кто спешит уйти, словно испугавшись встречи. Хэлгон стал всматриваться в горизонт, ища причину их беспокойства, – но даль была чиста, там не было ни флота Гондора (зря!), ни корабля из Дол-Амрота, ни внезапных посланцев Валар.

Тогда что?

Нолдор снова перевел взгляд на гавань.

И увидел.

В первый миг ему показалось, что это действительно посланцы Валар. Спокойное величие – такое он когда-то видел у Финвэ, и позже ни у одного из других королей, хоть эльфийских, хоть человеческих. И в них был свет – свет настолько древний, нездешний, не из этого мира, где всё покрыто пылью суеты, быстротечных дел… а эти двое были из вечности, и по сравнению с ними что люди, что эльфы, что даже владыка Кирдан казались живущими в стремительной круговерти событий, которых так много, и непонятно, зачем их столько, и не лучше ли задержаться и спокойно взглянуть на тот мир, по которому другие бегут, как безумные.

Подобное чувство Хэлгон испытал в ранней юности, когда его – тогда еще не носившего этого имени – его в числе прочих дружинников Келегорм впервые привел в Араман. И он увидел звезды.

Он тогда стоял и смотрел, мгновения прошли или дни… Он смотрел на вечность, а вечность смотрела на него.

Сейчас он тоже смотрел на вечность. На эльдар, мужчину и женщину, стоявших неподвижно в маленькой лодочке, где, кроме них, едва помещались два гребца.

Это от них заранее уходили иные фалафрим, а другие были готовы склониться…

Вряд ли посланцы Валар живут в северной части Гавани. Но тогда – кто они?

Лодка причалила, эти двое вышли из нее. Простые длинные одежды, почти без украшений. Неспешные движения, изящные и с достоинством. Финвэ бы рядом с ними смотрелся бы родным братом… в будничном наряде, разумеется, когда он и венца не надевал.

– Хэлгон, – окликнул его Кирдан, – что ты там увидел? Морской змей выплыл из глубин?

– Наоборот… – прошептал нолдор.

Кирдану не понравился его ответ, он подошел к окну.

Увидел. Сжал губы.

– Кто они? – севшим голосом спросил Хэлгон.

– Моя сестра, – отвечал Корабел. – И ее муж.

– Новэ, – звучит ее голос, и эхо подхватывает древнейшее из имен, и сдвигается грань времен, и предначальное обрушивается на них, кольцом свившись с грядущим – не разобрать, не понять, где свершившееся, где возможное, какой путь пройден, какой еще не избран… – Новэ, не плыви.

– Но почему?

Кирдан рядом с ней смотрится мальчишкой. Ее юное лицо без возраста и его седая борода, пусть и слабо заметная на светлой коже. Как ты смогла вырваться из хода времени, госпожа? Какие еще тайны хранятся в Северной гавани?

– На арфе мира слишком сильно натянуты струны. Не прикасайся к ним.

Кирдан хмурится. Молчит, но возражает молчанием.

– Ты сострадаешь людям, но забываешь о своем долге. Ты здесь, пока не отплывет последний корабль. Не плыви.

– Если ты видишь, что кораблю грозит гибель, то никто не поплывет. Ты видишь это?

– Я не знаю. Судьба мира в руках каждого из нас. Кто тронет струну последним?

Кирдан молчит, сцепив пальцы.

И они молчат. Она – словно валиэ Ниэнна, снизошедшая сюда. А ее муж… нет, вблизи он не похож на Финвэ. Совсем. Взгляд Короля всегда был теплым, живым, Король мог не сказать тебе ни слова, но от его взгляда тебе было хорошо, как от доброй беседы. А этот – видит только небо. Ни стен, ни какого-то человечка, ни нолдорской мелочи. Он Кирдана-то видит? Сейчас – нет, а вообще?

Сколько тысяч лет назад они затворились ото всех? Что с ними случилось?

…хорошо понимаешь тех, кто предпочел уйти с площади, видя их лодочку.

Они стоят неподвижно, и будут так стоять столько времени, сколько понадобится Корабелу, чтобы принять решение.

Живые статуи.

Вот оно – искусство спорить молчанием. И победит она, можно не сомневаться.

– Хорошо, – кивает Кирдан. – Я останусь. Поплывет Тонлинд.

– Он хороший капитан, – раздается голос древнего эльфа.

Значит, Кирдана ты всё-таки замечаешь.

– Новэ, прошу тебя, будь осторожнее. Нынешний покой обманчив.

Падение Артедайна она называет покоем?! Хотя… по сравнению с Войной Гнева и гибелью Нуменора…

Он ей чуть улыбается, и только сейчас Хэлгон верит, что она действительно его сестра.

– Я постараюсь.