Нелепое в русской литературе: исторический анекдот в текстах писателей

На все это он очень хладнокровно отвечал: «Но что же все рассказывать и занимать публику? Вы привыкли, чтобы вам с первого слова человек все выкладывал, что знает и не знает, даже и то, что у него на душе».

Я осталась при своем, что он не был в Испании, и меж нами осталась эта шутка: «Это когда я был в Испании»[73].

Но был Гоголь в Испании или не был, он испанские сюжеты развертывал в яркие, сочные устные новеллы, слагавшиеся в совершенно особый отдел цикла дорожных анекдотов.

Начиная рассказывать об Испании, Гоголь довольно часто предварял (или порой завершал) повествование рассуждением о том, что грязнее испанской локанды (трактира) лишь в жидовской корчме:

В 1830-х годах испанские локанды были гораздо грязнее русских станций; грязнее их знаю только жидовскую корчму и один монастырь в Иерусалиме и также на Афоне, где и легкая, и тяжелая артиллерия, то есть блохи, клопы, тараканы и вши, ночью поднимали настоящий бунт и однажды сражались на моей спине[74].

Попутное замечание. У Гоголя на одном уровне с жидовской корчмой и ее невообразимой грязью (и даже превосходят ее по грязи) оказываются два монастыря – иерусалимский и афонский; видимо, православный, во всяком случае Афон славился именно своими православными монастырями. Но в любом случае это были христианские монастыри.

Любое сопоставление монастыря с жидовской корчмой уже было бы страшным кощунством, но сопоставление их по грязи было даже сверхкощунством. Да, в сфере анекдотической Гоголь был большой безобразник. Но ведь анекдот, восходящий к «Тайной истории» Прокопия Кесарийского, – это жанр тайный, недозволенный, нарушающий приличия. Так что Гоголь канонам жанра отнюдь не изменял. Но возвращаемся к испанскому циклу.

Как правило, вслед за живописным рассказом о грязи испанских трактиров у Гоголя следовала целая цепочка микроновелл:

…Другой случай произошел в гостинице в Мадриде. Все в ней по испанскому обычаю было грязно; Гоголь пожаловался, но хозяин отвечал: «Нашу незабвенную королеву Изабеллу причисляют к лику святых, а она во время осады несколько недель не снимала с себя рубашки, и эта рубашка, как святыня, хранится в церкви, а вы жалуетесь, что ваша простыня нечиста, когда на ней спали только два француза, один англичанин и одна дама очень хорошей фамилии: разве вы чище этих господ?» Когда Гоголю подали котлетку (жаренную на прованском масле и совершенно холодную), Гоголь снова выразил неудовольствие. Лакей преспокойно пощупал ее грязной рукой и сказал: «Нет, она тепленькая: пощупайте ее!»[75].

Конечно, полностью реконструировать испанский цикл Гоголя, видимо, уже невозможно, но общий абрис цикла, тематику, мотивы, отдельные сюжетные звенья вполне реально обозначить.

Был Гоголь в Испании или не был – не столь важно, но устные новеллы об Испании – это совершенно необходимая часть его биографии и творчества.

Испанские анекдоты Гоголя есть несомненный историко-культурный факт. Так понимали и ощущали анекдот в пушкинско-гоголевскую эпоху. Еще раз напомню мнение великого пушкиниста Вадима Вацуро, что в анекдоте главный интерес переносится с фактической на психологическую достоверность. Неважно, было ли на самом деле, главное то, что могло быть.

А вот свидетельство современника, авторитетного, серьезного и точного. Никто до сих пор не обращал внимания на определение сути анекдота, которое дал в «Русских ночах» В. Ф. Одоевский: «Если этот анекдот был в самом деле, тем лучше, если он кем-то выдуман, значит, он происходил в душе его сочинителя, соответственно, это происшествие все-таки было, хотя и не случилось»[76].

Гоголь и анекдот о Шиллере

В рукописном сборнике 50–60-х годов девятнадцатого столетия «Забавные изречения, смехотворные анекдоты или домашние остроумцы»[77] есть несколько анекдотов, записанных в свое время со слов Гоголя. Некоторые из них известны и по другим источникам (например, по записям Нестора Кукольника, однокашника писателя[78]. Так что гоголевскому слою «Домашних остроумцев» вполне можно доверять.

В одном из анекдотов названного рукописного сборника фигурирует дача в Патриотическом институте, принадлежавшая П. А. Плетневу, приятелю и покровителю Гоголя:

Гоголь жил на даче у Плетнева в Патриотическом институте[79].

Есть в этом рукописном сборнике один анекдот о немцах, на котором стоит сейчас остановиться. Имя Гоголя там не названо, но есть одна деталь, позволяющая соотнести анекдот о немцах именно с гоголевским слоем сборника. Публикуя «Домашних остроумцев», я не смог разобрать до конца первую строчку анекдота:

«Немец был приглашен на дачу в (слово неразборчиво. – Е.К.)».[80]

А теперь я могу прочесть эту строчку:

«Немец был приглашен на дачу в Патриотический институт».

Вот полный текст данного анекдота, по тональности очень близкого к гоголевским анекдотам о немцах; вообще из тогдашних завсегдатаев Плетнева в первую очередь именно Гоголь, мастер «неопрятных» историй, и был способен на такой рассказ: