Немецкие предприниматели в Москве. Воспоминания

Случайно как раз вчера меня навестил его превосходительство Владимир Константинович Кистер, российский действительный статский советник, бывший волынский губернатор, бывший министр и глава благотворительных учреждений императрицы Марии в России910. Он – внук брауншвейгского Кистера, а именно того, что открыл пансион. От него я и узнал эти подробности.

Сходным образом дело обстоит и со Шлиппе. Дед, простой химик, был приглашен к одному из русских аристократов, по-моему, к князю Щербатову911 или графу Уварову912. Со временем Шлиппе стал действительным статским советником, был пожалован в дворянство913 (до Александра II это не составляло труда), купил в Московской губернии большие земельные участки (после освобождения крестьян в 1863–1865 годах914), и сыновья его стали государственными чиновниками, один – тульским губернатором915 и т. д. Подобные карьеры в ту пору были нередки.

Пользуясь случаем, я хотел бы описать Вам карьеру человека, который был близок мне на протяжении последних 40 лет. Это мой свояк Константин фон Вахтер, женатый на сводной сестре моей жены, барышне Софи Ватсон916.

Отец Вахтера, г-н Луи Вахтер917, уроженец Майнца, приехал в Петербург одновременно с моим отцом, Киненом, Боршаром, Кнопом и др. и стал агентом по зарубежным товарам и продуктам. У него было четверо сыновей. Во-первых, Карл, который впоследствии учредил в Гавре вместе с неким Мюллером, зятем старого Джона Мейера (из дома «Дж. Мейер и Боршар»), хлопковый дом и позднее обанкротился.

Второй сын, Александр, уехал во Францию, женился в Бордо и вошел компаньоном в крупный виноторговый дом «Эшенхауэр и К°», умер богачом и, помимо больших денег, оставил семье еще и два винодельческих имения; третий сын постоянно хворал, жил в Висбадене и умер там холостяком; четвертым же был мой будущий свояк Константин Вахтер.

После того как старый Луи Вахтер, après fortune faite918, удалился в Висбаден, он оставил сыну Константину только представительство – шампанское предприятие «Вдова Клико Реймс»919. Это представительство приносило тогда годовую прибыль около 40 тыс. рублей по всей России. Но Константин Вахтер был не из тех, кто ограничится только этим. Он искал для себя других представительств, в итоге стал генеральным представителем Фридриха Круппа920 по всей России и тем заложил основу своего состояния. Во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов он добился для Круппа в министерстве крупных правительственных заказов для русской артиллерии и морского флота, как и позднее во время Японской войны 1905 года921.

Кроме того, он был генеральным агентом больших кёльнских кабельных заводов «Фельтен и Гийом»922, мостостроительной компании «Батиньоль» в Париже, которая через него получила концессию на строительство в Петербурге Троицкого моста через Неву923.

По части коммерции Вахтер был человек трезвомыслящий, очень энергичный и прилежный, владел четырьмя языками – русским, немецким, французским и английским, писал на них и говорил. И характер имел подходящий для Петербурга, умел договориться с министрами, генералами и др. По моей деятельности последних тридцати лет – 10 лет я был директором московского филиала Международного банка, а позднее членом правления – мне приходилось каждый месяц ездить в Петербург на заседания банка, и я днями гостил у Константина Вахтера в его роскошной квартире на Дворцовой набережной подле Зимнего дворца. Жил он на широкую ногу: держал превосходного повара, maitre d’hotel924, прислугу, рысаков, был президентом Петербургского скакового клуба и проч.

Там, за его гостеприимным столом, я познакомился с иными прелюбопытными личностями. Так, например, когда господа с крупповских заводов приезжали в Петербург, чтобы провести переговоры с российским Военным министерством касательно поставок пушек, среди них был адмирал фон Вилламес925, господа из Кёльна, с кабельных заводов и т. д. Часто за столом сиживали также российские министры, генералы и т. д.

Вахтер председательствовал в наблюдательном совете Петербургского частного банка, где директором был некий Морани926 (венгерский еврей). Далее, он основал крупное производство шамотного огнеупорного кирпича и керамических труб в Боровичах на Николаевской железной дороге – эта фабрика поставляла трубы для канализации Москвы, Петербурга и других городов России.

В 1900 году он объединил все российские спичечные фабрики в консорциум, став крупнейшим акционером фабрик Лапшина927, далее, основал фабрику искусственного шелка в Мытищах на Московско-Ярославской железной дороге под фирмой «Вискоза». Кроме того, он имел паи в угле- и медедобывающих предприятиях в Сибири и т. д. Так или иначе, он нашел широкое поле деятельности для своих амбиций.

Постепенно он стал статским советником, затем действительным статским советником, потом тайным советником928, получил дворянство, имел массу орденов, в том числе два российских – Св. Станислава и Св. Анны – и немецкие, и скончался в Петербурге в 1917 году при Керенском в возрасте 83 лет.