Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Auf Papas Stirn erschien die Falte (на папином лбу появилась складка; erscheinen; die Stirn), aber er sagte ruhig (но он спокойно сказал): «Damit du mal einen exakten Kopfsprung siehst (для того, чтобы ты хотя бы раз увидел точный прыжок в воду головой вниз; ex'akt), mache ich ihn dir vor (я покажу его тебе; vormachen – продемонстрировать). Pass gut auf (смотри внимательно). Sieh dir alles genau an (все хорошо рассмотри), dann kannst du es (тогда ты сможешь /сделать это/).»

Nun stellte sich Papa auf das Brett (тут папа встал на доску), krampfte die Zehen (сжал пальцы ног), beugte sich ganz langsam (медленно согнулся)... Ob er es nun zu langsam gemacht hatte (сделал ли он это сейчас слишком медленно) oder warum sonst (или может еще что), weiss ich nicht (я не знаю; wissen), jedenfalls schoss Papa senkrecht ins Wasser (во всяком случае папа устремился вертикально вниз, в воду; schiessen), und er schlug mit den F"ussen um sich (и он бил ногами вокруг себя = мотал ногами; schlagen).

«Weisst du, wegen der F"usse habe ich noch Angst. Wie kriege ich die bloss zusammen? Wenn meine Beine herumhenkeln, lachen alle.» Ich wollte Zeit gewinnen.

Auf Papas Stirn erschien die Falte, aber er sagte ruhig: «Damit du mal einen exakten Kopfsprung siehst, mache ich ihn dir vor. Pass gut auf. Sieh dir alles genau an, dann kannst du es.»

Nun stellte sich Papa auf das Brett, krampfte die Zehen, beugte sich ganz langsam... Ob er es nun zu langsam gemacht hatte oder warum sonst, weiss ich nicht, jedenfalls schoss Papa senkrecht ins Wasser, und er schlug mit den F"ussen um sich.

Als er dann auftauchte (когда он потом вынырнул), musste er wohl gesehen haben (то, должно быть, видел: «должен был, пожалуй, увидеть»), wie ich lachte (как я смеялся). Ich verbiss es mir zwar gleich (правда, я сразу же перестал; verbeissen – резко сжимать /губы/; сдерживаться, подавлять), und als er wieder neben mir stand (и когда он снова стоял рядом со мной; stehen), wollte ich etwas Anerkennendes sagen (я хотел сказать ему что-то похвальное; anerkennend – одобрительный, похвальный; anerkennen – признавать).

Doch Papa brummte nur (но папа только пробурчал): «Meine Haltung war wohl nicht ganz einwandfrei, glaube ich (я думаю, моя стойка была не совсем безупречна; die Haltung; der Einwand – возражение, упрек). Ich zeige es dir noch einmal (я покажу тебе еще раз).»

Auch diesmal war mir (и на этот раз мне показалось), als w"aren die Beine nicht ganz geschlossen (будто ноги были сведены не совсем вместе; das Bein; schliessen) und die Knie etwas eingeknickt (и колени были слегка согнуты; das Knie). Ich sagte ihm das auch (ему я об этом тоже сказал).

«Papperlapapp, das war ein exakter Sprung (это был очень точный прыжок). Fang nicht an, an meinen Spr"ungen herumzum"akeln (не начинай придираться к моим прыжкам; der Sprung). Zeig lieber selber was (лучше сам покажи что-нибудь)!»

Als er dann auftauchte, musste er wohl gesehen haben, wie ich lachte. Ich verbiss es mir zwar gleich, und als er wieder neben mir stand, wollte ich etwas Anerkennendes sagen.

Doch Papa brummte nur: «Meine Haltung war wohl nicht ganz einwandfrei, glaube ich. Ich zeige es dir noch einmal.»

Auch diesmal war mir, als w"aren die Beine nicht ganz geschlossen und die Knie etwas eingeknickt. Ich sagte ihm das auch.

«Papperlapapp, das war ein exakter Sprung. Fang nicht an, an meinen Spr"ungen herumzum"akeln. Zeig lieber selber was!»

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука