Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Meinen Bauch reibend, kletterte ich rasch die Leiter zum Sprungturm hoch. Hinter mir h"orte ich heftiges Schnaufen. Der Herr, den ich eben angestossen hatte, kam mir emp"ort nach. Ich versteckte mich hinter Papa.

«Lausebengel, ich klebe dir eine...»

«Halt, hier wird nicht geklebt.»

«Na h"oren Sie mal (ну, послушайте)», erwiderte der andere Herr (возразил господин). Er war ziemlich dick (он был довольно-таки толстым). «Haben Sie denn nicht gesehen (неужели Вы не видели), wie der Junge auf mir herumgetrampelt ist (как мальчик прошелся по мне)?»

«So ein kleiner Junge (такой маленький мальчик), machen Sie sich doch' nicht l"acherlich (не выставляйте себя на посмешище; l"acherlich – смешной, забавный; sich l"acherlich machen – стать посмешищем, делать из себя посмешище)», erwiderte Papa sehr richtig (справедливо возразил папа).

«Ach was (да что Вы)», sagte der andere, «mischen Sie sich nicht in fremde Dinge ein (не вмешивайтесь в чужие дела; das Ding).»

«Das sind meine eigenen (это мои собственные /дела/)», sagte Papa.

«Na h"oren Sie mal», erwiderte der andere Herr. Er war ziemlich dick. «Haben Sie denn nicht gesehen, wie der Junge auf mir herumgetrampelt ist?»

«So ein kleiner Junge, machen Sie sich doch' nicht l"acherlich», erwiderte Papa sehr richtig.

«Ach was», sagte der andere, «mischen Sie sich nicht in fremde Dinge ein.»

«Das sind meine eigenen», sagte Papa.

Ich fand das auch (я тоже так считал; finden). Schliesslich hatte er mich hineingeworfen (в конце концов, это он меня выбросил /в воду/; hineinwerfen; hinein – «туда-внутрь»). Der andere Herr wollte an Papa vorbei (тот господин хотел/попытался пройти мимо папы), vielleicht wollte er mir wirklich eine kleben (быть может, он действительно хотел влепить мне /оплеуху/). Papa vertrat ihm den Weg (папа загородил ему дорогу; vertreten; der Weg). Dabei dr"uckte er mich, ohne es zu merken, zur Seite (при этом он оттолкнул меня, сам того не заметив, в сторону; dr"ucken – давить; толкать). So kam ich an den Rand des Brettes (таким образом я попал на край доски /для прыжков/; kommen; der Rand) und fiel ins Wasser (и упал в воду; fallen). Als ich merkte (когда я заметил), dass ich fiel (что падаю), stiess ich mich ordentlich ab (я, как следует, оттолкнулся; sich abstossen). Es ist kaum zu glauben (в это едва ли можно поверить), ich machte einen vorz"uglichen Kopfsprung (я сделал превосходный прыжок в воду головой вниз; der Vorzug – предпочтение; превосходство).

Ich fand das auch. Schliesslich hatte er mich hineingeworfen. Der andere Herr wollte an Papa vorbei, vielleicht wollte er mir wirklich eine kleben. Papa vertrat ihm den Weg. Dabei dr"uckte er mich, ohne es zu merken, zur Seite. So kam ich an den Rand des Brettes und fiel ins Wasser. Als ich merkte, dass ich fiel, stiess ich mich ordentlich ab. Es ist kaum zu glauben, ich machte einen vorz"uglichen Kopfsprung.

Wie Seide schmiegte sich das Wasser an meine Haut (вода, как шелк, прижималась к моей коже = вода, как шелк, ласково скользила по моей коже; die Seide; die Haut). Ich riss die Augen auf (я открыл глаза; aufreissen) und freute mich (и порадовался), wie alles so gr"un vorbeiglitt (как все, такое зеленое, скользит мимо меня; gleiten). So einfach ist das also (оказывается, это так просто), dachte ich (подумал я) und beeilte mich, nach oben zu kommen (и поспешил выбраться наверх; die Eile – спешка). Vater und der andere dicke Herr sprachen noch miteinander (отец и тот господин еще разговаривали друг с другом; sprechen).

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука