Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Erwin sagte nach der Stunde: «Zitterb"ackchen, weshalb hast du dich nicht gemeldet? Du machst doch sonst nicht solche Streiche?»

Ich sagte: «Ich habe mich eben nicht getraut.» Am n"achsten Tag sagte Herr Girtzig: «Ist heute Zitterbacke, Alfons da?»

Ich sagte kleinlaut: «Hier!»

Unser neuer Lehrer hatte nicht bemerkt (наш новый учитель не заметил), dass ich gestern auch da gewesen war (что вчера я тоже был здесь). Er kannte noch nicht alle Gesichter (он знал еще не все лица; kennen; das Gesicht). «Na, wo warst du gestern (ну, где ты был вчера)?», fragte er freundlich (спросил он дружелюбно).

Ich begann zu stottern (я начал лепетать; beginnen): «Ich...» Wieder trat mir der Schweiss auf die Stirn (у меня на лбу снова выступил пот; treten), und ich glaube, ich wurde ganz rot (и я думаю, я сильно покраснел: «я стал совершенно красным»).

Herr Girtzig runzelte die Stirn (господин Гиртциг нахмурил лоб; die Runzel – морщина, складка). «Na, Zitterbacke, was ist los (ну, Цитербаке, что случилось)?»

Ich brachte endlich heraus (наконец, я произнес это; herausbringen – выносить, выводить; произносить), denn ich hatte es mir vorher gut "uberlegt (так как перед этим я все хорошо обдумал): «Ich war ja hier (я ведь был здесь), Herr Girtzig.»

Unser neuer Lehrer hatte nicht bemerkt, dass ich gestern auch da gewesen war. Er kannte noch nicht alle Gesichter. «Na, wo warst du gestern?», fragte er freundlich.

Ich begann zu stottern: «Ich...» Wieder trat mir der Schweiss auf die Stirn, und ich glaube, ich wurde ganz rot.

Herr Girtzig runzelte die Stirn. «Na, Zitterbacke, was ist los?»

Ich brachte endlich heraus, denn ich hatte es mir vorher gut "uberlegt: «Ich war ja hier, Herr Girtzig.»

Das Gesicht des Lehrers wurde finster (лицо учителя стало мрачным).

«H"or mal (послушай), solche Spasse gibt's in unserer Schule nicht (таких шуток в нашей школе нет; der Spass; die Schule), der Lehrer ist dein Freund (учитель – твой друг), den kann man nicht ,auf den Arm' nehmen (его нельзя разыгрывать; der Arm – рука; jemanden auf den Arm nehmen –разыгрывать, дурачить). Wo ist dein Entschuldigungszettel (где твоя оправдательная записка; der Zettel–записка; die Entschuldigung –извинение, оправдание)?»

«Ich habe keinen (у меня нет /записки/)», sagte ich. Wozu sollte ich denn auch einen haben (и зачем бы она мне была нужна).

«Also geschw"anzt (значит, прогулял)!», sagte Herr Girtzig. «Ich muss sagen, das entt"auscht mich (я должен сказать, это меня разочаровывает).»

Nach dem Unterricht "ubergab er mir einen Brief an meine Mutter (после занятия он передал мне письмо для моей матери; der Unterricht; "ubergeben). Ich konnte mir schon denken, was drin stand (я мог себе уже представить, что там было написано: «внутри стояло»).

Zu Haus legte ich ihn schweigend auf den Tisch (дома я положил его молча на стол; schweigen – молчать).

Das Gesicht des Lehrers wurde finster.

«H"or mal, solche Spasse gibt's m unserer Schule nicht, der Lehrer ist dein Freund, den kann man nicht ,auf den Arm' nehmen. Wo ist dein Entschuldigungszettel?»

«Ich habe keinen», sagte ich. Wozu sollte ich denn auch einen haben.

«Also geschw"anzt!», sagte Herr Girtzig. «Ich muss sagen, das entt"auscht mich.»

Nach dem Unterricht "ubergab er mir einen Brief an meine Mutter. Ich konnte mir schon denken, was drin stand.

Zu Haus legte ich ihn schweigend auf den Tisch.

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука