Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2

Не прошло и получаса после того, как Алёшкин зашёл в своё новое жилище, как он уже знал, что муж хозяйки, которую звали Авдотья Евграфовна Сычугова, так же, как и Щукин, машинист, помер в прошлом году от какой-то болезни, которая скрутила его в неделю:

– Заболели-то они оба, дружок-то Васька выдюжил, а моему не подфартило. Узнал он также и то, что в домике три комнаты: две из них она сдаёт, а сама живёт в третьей, да в кухне. Был у неё и раньше постоялец, да вот, месяца два как съехал.

– Спасибо Василию, вот вас подыскал, а то у нас тут городские-то не больно хотят.

Они быстро столковались о цене. Комнатки Якову Матвеевичу очень понравились: они были невелики, но очень светлые и чистенькие. Чем-то они напомнили Алёшкину комнаты Шалинского дома в Темникове.

В квартире находилась самая необходимая мебель, следовательно, не нужно было сразу же ходить по базарам и искать вещи. Ну а недостающее с течением времени можно будет и купить. Да почему-то Якову Матвеевичу казалось, что всё это ненадолго: пройдёт несколько месяцев, и он сможет вернуться в Верхнеудинск и заняться любимым делом. Дальше мы увидим, как он ошибался. Узнаем также и про то, что никогда ему не пришлось побывать в Верхнеудинске так же, как и встретиться с теми хорошими людьми, которых он знал в этом городе.

Между тем Анна Николаевна с двумя малышами, кое-как устроившись на груде своих вещей, покормив Борьку, который после этого сейчас же уснул, сунула домашний колобок и длинную китайскую леденцовую конфету хныкавшей дочке, с нетерпением ожидала возвращения мужа. Она знала, что по приезде в Харбин он собирается дезертировать из армии Колчака, в которую так неожиданно по недоразумению попал. Знала также, что Яков не хочет воевать вообще. Знала и то, что колчаковцы жестоко расправляются с теми, кто отказывается у них служить, а дезертиров расстреливают. По требованию Егорыча, Яков ничего не сказал жене о предстоящем свидании со Щукиным. Он объяснил только, что сходит к одному знакомому и узнает, как им быть дальше.

Он не предполагал, что задержится долго, и рассчитывал, что после беседы вернётся за семьёй на вокзал. Всё получилось иначе.

Анна Николаевна, не спускавшая глаз с дверей вокзала, с тревогой оглядывала всех входящих. Ей мерещились разные ужасы, представлялось, что намерения Якова раскрыты, что его уже арестовали и увели в тюрьму, что сейчас заберут и её с детьми. Или просто она очутится сейчас одна в незнакомом чужом городе без средств, без крова над головой и даже без надежды найти какую-нибудь работу. Прошло уже более двух часов, а Яши всё ещё не было. Беспокойство молодой женщины достигло наивысшего предела, она вот-вот готова была заплакать, но вдруг в вокзал вошли два парня, судя по одежде – рабочие-железнодорожники. Они внимательно оглядели всех находившихся в зале, что-то сказали один другому и, видимо, приняв решение, направились к Анне Николаевне. Один из них нагнулся и вполголоса спросил:

– Не вы ли, дамочка, Алёшкина будете?

Анна Николаевна, удивлённо взглянув на парня, кивнула головой.

– Ну вот и хорошо, супруг за вами прислал, заберём сейчас ваши вещички и пойдём на квартиру, он вас там дожидается.

Анна Николаевна испугалась: «А вдруг это какие-нибудь жулики, грабители?» – подумала она.

– А почему он сам не пришёл? Где он?

– Ну вот, почему да почему, – недовольно буркнул второй парень, стараясь захватить оставшиеся узлы и свёртки, в то время как первый, полностью нагруженный вещами, спешил к двери. Анна Николаевна хотела было закричать, чтобы позвать кого-нибудь на помощь. И если бы ей это удалось, то неизвестно, как бы обернулось дело дезертира Алёшкина. Но к счастью, у неё от страха пропал голос, да кроме того, заметив, что оба парня со всеми её вещами уже дошли до двери и, обернувшись, поджидали её, она, схватив в охапку своих детей, стала пробираться между узлами и чемоданами, в беспорядке стоявшими в зале, к выходу, стараясь догнать вновь зашагавших большими шагами парней. Они быстро пересекли вокзальную площадь, свернули в проулок и вышли на широкую улицу железнодорожного поселка. Здесь ребята замедлили шаг, и запыхавшаяся женщина смогла их догнать. Она попыталась расспросить их о том, куда они идут и где Яков. Но те или не слышали, или не хотели отвечать.

Примерно через полчаса, когда силы Анны Николаевы, тащившей двух детей, уже иссякали, они подошли к знакомому нам домику. Парни постучали в ворота, быстро вошли в открывшуюся калитку, положили вещи на крыльцо, улыбнулись перепуганной и измученной женщине и скрылись в ближайшем переулке, так и не сказав больше ни слова. Да, собственно, и говорить было не о чем.

На крыльце, около груды сваленных вещей появился её Яша. Правда, в первый момент она даже не узнала его. Ведь всего каких-нибудь два часа тому назад от неё на вокзале ушёл молодой офицер, в новенькой форме, опоясанный ремнями, с погонами, наганом, Георгиевскими крестами, а теперь перед ней стоял простой рабочий парень, почти такой же, как те, которые сейчас её так напугали.