Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2

Признаться, и сам Алёшкин немного удивился и испугался такой быстрой и торопливой выгрузке. Все были заняты только одним: как можно скорее спровадить шаланду от берега. Не прошло и получаса, как на берегу не осталось и следов выгрузки, а шаланда ещё чуть виднелась на горизонте, и только Яков Матвеевич с семьёй всё ещё сидел около своих пожиток, не зная, что делать дальше.

Такое одиночество длилось недолго. Отправив груз, Пётр Сергеевич рассказал матери и жене о найденных родственниках, те выбежали из дома и в сопровождении двух ребятишек возраста Люси и Бори подбежали к новоприбывшим. Одна из встречавших, уже совсем старуха, двигалась ещё быстро и энергично, другая – молодая, смуглянка, с очевидной примесью восточной крови, такого же возраста, как и Анна Николаевна, взяла у неё ребёнка и направилась к дому. Старшая обняла Анну Николаевну и осторожно повела её туда же. Ребятишки последовали за ними. У вещей остался Яков, ожидавший, пока ему скажут, куда он их должен будет перенести.

Ещё в дороге, при перегрузке товара из вагона в лодки и шаланду, он понял, что сопровождает не только и даже не столько рыболовные снасти, сколько оружие, боеприпасы и снаряжение, необходимое не рыбакам, а солдатам. Вид грузчиков на заимке подтвердил его догадки о том, что грузы предназначались какому-то войску, очевидно, тем самым красным партизанам, о «зверствах» которых в Харбине ходили самые несуразные слухи, распространяемые при участии колчаковской контрразведки. Партизаны, будем теперь называть их так, вначале занятые своим делом, торопливо унося выгружаемые ящики, коробки и бочки куда-то в глубину бухты, теперь обратили внимание на одиноко стоявшего человека и стали поглядывать на него подозрительно. Между тем Пётр Сергеевич не появлялся.

Дело в том, что, хотя заимка Алёшкина и не была настоящей партизанской базой, она являлась важным перевалочным пунктом, связывающим отряды морским путём.

Заимка была расположена в таком месте, что отряд из нескольких человек мог надолго задержать на единственной проезжей дороге, пролегавшей между двумя отвесными скалами, большое войсковое подразделение.

Другие пути, связывавшие заимку с внешним миром, представляли собой труднопроходимые тропы, известные только местным жителям. Бухта была мелководная, и потому оказывалась недоступной даже для небольших военных судов. Она надёжно укрывалась от ветра и посторонних глаз выступающими из воды скалами, о которые разбивались волны Тихого океана. Со стороны моря даже было трудно и предположить, что за грудой этих скал, постоянно покрытых пеной и брызгами, находится маленькая, но спокойная и тихая бухточка. Может быть, именно поэтому на заимку Алёшкиных ни военные суда царского флота, ни белогвардейцы, ни, в последствии, японцы не наведывались.

Основным занятием первого хозяина заимки являлась контрабанда, она-то и помогла ему быстро разбогатеть. Алёшкины занимались только рыболовством. Впрочем, чем, кроме того, занимался Пётр Сергеевич, мы уже знаем.

Площадь заимки вмещала только небольшой дом, хозяйственные постройки, крошечный сад (яблони и сливы завезли от эстонцев) и огород, занимавший самый конец распадка и соприкасавшийся с тайгой. На его границе находилось небольшое зимовье.

Немудрено, что командир партизанского отряда, занимавшийся сложным делом сухопутной доставки привозимых Алёшкиным грузов из бухты на базы отрядов, обеспокоился появлением на ней нового человека. В это время он строго расспрашивал Петра Сергеевича о его новом родственнике, но тот и сам о нём знал не очень много. Он смог рассказать только то, что ему в своё время рассказал сам Яков и Щукин.

– Не мог же я бросить в безвыходном положении своего самого ближайшего родственника, тем более что его хорошо знает Щукин, – говорил Пётр Сергеевич, – а перевозить его куда-либо в другое место мне казалось рискованным, и не только для него, но и для всех нас. Здесь же он будет и в безопасности, и под надёжным контролем.

– Ну, хорошо – согласился командир, – я доложу о нём в штабе, как решат, так и поступим, а пока вы своего братца во все наши дела не посвящайте…

Только после этого разговора Пётр Сергеевич смог выйти к Якову, который уже начал терять терпение. Брат извинился за то, что заставил себя ждать, сослался на необходимость отдачи срочных распоряжений о привезённом грузе и о делах заимки, пригласил родственника в дом и провёл его в ту комнату, в которой уже находились его жена и дети. Это была небольшая комнатка, имевшая, помимо сообщения с домом, отдельный выход на улицу.

Вскоре новые Алёшкины, как стали их называть работники и женская прислуга дома, поселившись в отведённой им комнате, зажили на заимке так, как будто никогда ничего иного и не делали.

Яков, не умевший и не любивший сидеть без дела, немедленно занялся приведением в порядок имевшегося сельхозинвентаря и рыболовных снастей. Начался февраль, менее чем через месяц можно было начинать работать на огороде, да и весенняя путина на носу. Уже подходила мартовская сельдь, следовало подготовиться к её лову.