Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2

Боря шмыгнул под вагон и, когда сделал всё необходимое, увидел, что он далеко не одинок. Вдоль всего состава возле самих вагонов или, спустившись в небольшую канавку, то там, то здесь множество людей занимались тем же самым делом, которым только что был занят он. Среди них находились и мужчины, и мальчики, и женщины, и девочки, и никто никого не стеснялся. Стоя или присев на корточки, все старались располагаться, только чтобы не видеть лица ближайшего соседа. Это было непривычно и смешно, и к этому он ещё нескоро привык.

Прошмыгнув под вагоном в обратном направлении, Борис увидел шагах в десяти большой водоразборный кран, из которого заправлялись водой паровозы. Из него текла несильной струёй вода. Пассажиры подбегали с котелками, набирали в них воду и, поливая один другому, умывались. Многие умывались прямо под падающей сверху струёй воды, также сделал и он: набрав полные пригоршни воды, несколько раз ополоснул лицо и руки, и так как не взял с собой полотенце из мешка, то вытерся единственным имевшимся у него носовым платком. После этого вернулся в вагон.

К этому времени Алексей достал из своего мешка несколько кусочков сахара, кусок сала, нарезал его острым ножом на тонкие ломтики и положил их на заранее нарезанный хлеб. Увидев влезающего в вагон Бориса, он сказал:

– Помылся, вот молодец! Давай завтракать. Кружка у тебя есть?

– Есть-есть, – ответил мальчишка, торопливо залезая на нары.

Он развязал свой мешок, достал испечённые ему на дорогу овсяные колобки, несколько варёных картофелин и кусок варёной солёной свинины. Достал он также и большую эмалированную кружку.

– Ну, брат, с голоду мы с тобой не пропадём. Запасов у нас много! – засмеялся Алексей.

После сытного завтрака попутчики уселись на нары, свесили вниз ноги и, ожидая отправления поезда, принялись разговаривать. Собственно, говорил только Борис, а его собеседник время от времени подавал реплики или задавал вопросы.

Вскоре Алексей знал про мальчишку всё. Знал, что отец его служит в военкомате в каком-то селе Шкотово на Дальнем Востоке, что он выслал Боре «литер» и что, выправив по нему воинский билет, вот теперь он и едет к отцу. Узнал Алексей также и то, что парнишка не виделся с отцом с 1917 года и что вообще они вместе никогда не жили. Теперь Борис даже не был уверен, узнают ли они друг друга при встрече.

– Узнаешь, узнаешь… Ну а если ты не узнаешь, то он-то тебя, наверно, узнает, – успокаивал Алексей мальчика.

Затем он рассказал свою историю. Оказалось, что он из донских казаков, служил в кавалерии, был ранен, долго лечился, а теперь получил долгосрочный отпуск и едет в гости к сестре, которая вышла замуж за солдата, находившегося в их станице и бывшего родом из Читы. Муж сестры демобилизовался в прошлом году и увез её на свою родину. Они давно уже звали кого-нибудь из родных приехать в гости, да ведь больно дорога далека, и стоит дорого. После выписки из госпиталя при получении отпуска ему дали бесплатный билет в любое место, он и выбрал Читу, тем более что дома всё равно был бы без пользы: рука-то не работает.

– А как рана-то, зажила? – спросил Боря.

– Да у меня не одна была. Остальные зажили, а вот на руке никак затянуться не может. Приедем в Рязань, пойду в медпункт на перевязку.

После этой беседы они стали как будто ближе друг к другу, роднее, и договорились до Читы не разлучаться.

– А до Рязани далеко? – поинтересовался Борис.

– Да коли так, как ночью ехали, так к вечеру будем, – ответил Алексей.

Но дело обернулось совсем не так. Прошли обещанные два часа, затем ещё два часа. Затем делегаты от пассажиров, ходившие к начальнику станции, вернулись и «утешили»:

– Начальник сказал, что наш поезд – товарно-пассажирский – идёт без графика и без расписания, так что, когда будет свободный паровоз, тогда и отправит. Ждите, говорит.

Вот так и ждали. Пятьсот весёлый отошёл от Воскресенска часов в шесть вечера, к ночи добрался до Голутвина, где и простоял до утра. На станцию Бузаевку наши путники прибыли только на третий день после выезда из Москвы. Там их состав снова загнали на один из самых отдалённых тупиков, и даже приблизительно никто не мог сказать, когда он отправится дальше. Немного подумав, Алексей сказал:

– Так, Борис, мы с тобой в один конец ехать месяца два будем. Весь мой отпуск в одной дороге пройдёт. Надо что-то придумывать… Сиди в вагоне, карауль место и вещи, а я схожу к коменданту станции, попробую что-нибудь разузнать. Может быть, чего-нибудь добьюсь.

Вернулся он очень быстро и ещё с земли крикнул высунувшемуся в окошко вагона мальчишке:

– Порядок, Борис! Давай выгружаться.

Пока красноармеец подошёл к двери вагона, Борис стащил корзину, оба вещевых мешка и шинель и, подав всё это своему спутнику, соскочил сам.

Нагрузившись вещами, они перелезали через тормозные площадки или подлезали под вагоны составов, отделявших Пятьсот весёлый от перрона вокзала, торопливо пробираясь к станции. По дороге Алексей рассказал: