Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2

Новый проводник, с которым познакомился Борис, объяснил, что такое правило о перевозке «жёлтых» было введено ещё царским правительством, не отменялось при белогвардейцах, да пока ещё держится и при советской власти. Кстати сказать, такое положение держалось до конца 1923 года. Между прочим, проводник объяснял это и тем, что от простых китайцев и корейцев очень нехорошо пахнет, так как они едят черемшу и всякую «морскую дрянь». Что это такое за еда, ни Остап, ни, тем более, Боря представления не имели, а спросить постеснялись.

Проводник сказал, что китайцы в халатах в большинстве своём торговцы – люди богатые, но не хотят покупать билеты во второй или первый классы из-за скупости.

Так, за разглядыванием не виданных ранее людей и новой обстановки время прошло незаметно, поезд отошёл от станции Хабаровск. По местному времени было 9 часов вечера. Мы уже говорили, что перемена времени для наших путешественников, продвигавшихся на Восток медленно, прошла незаметно, и только в Хабаровске Борис впервые обратил внимание, что на вокзальных часах было всего 2 часа, а на улице стало уже совсем темно. Он было решил, что часы стоят, но заметив, что стрелки на них двигаются, спросил у своего нового знакомого, что бы это могло значить. Тот объяснил, что железнодорожные станции по всей России считают время по московскому, а здесь, в Хабаровске, разница составляет 7 часов: время вперёд на 7 часов.

О часовых поясах Алёшкин кое-что помнил из уроков географии и, главное, из сочинений Жюля Верна, но никогда не думал, что сам очутится в таком положении, что будет считать время по-разному.

Между прочим, этот проводник был, кажется, первым человеком, который знал, где находится станция Шкотово, и хотя сам там никогда не был, но обещал Боре объяснить, как туда проехать.

Замулу он предупредил, что в Спасск поезд приедет часов в 5 утра, и чтобы они приготовили вещи. После ужина семейство Замулы и Борис улеглись спать.

Часов около четырёх проводник разбудил Остапа, сказав, что через полчаса будет станция Евгеньевка, а это и есть город Спасск, что поезд стоит несколько минут, поэтому выгрузиться надо быстрее. Конечно, сейчас же начались сборы: Оксана будила и одевала детей, капризничавших со сна, а Остап увязывал все мешки и узлы. Проснулся и Борис, он соскочил со своей лавки и, выйдя в проход, чтобы не мешать сборам, с любопытством смотрел в окно, где в предрассветной мгле уже отчетливо виднелась станция и находившийся от неё верстах в двух город. Поезд остановился.

– Евгеньевка, город Спасск. Поезд Чита – Владивосток стоит 5 минут! – громко провозгласил чей-то хриплый бас, и сейчас же раздался звонок станционного колокола.

Приехавшие засуетились: Остап, обвешанный мешками и узлами, двинулся к выходу, вслед за ним несла в обеих руках полусонных ребятишек Оксана, замыкал шествие Алёшкин, таща перед собой большой узел с постелями детей. Для выгрузки из вагона 5 минут – срок большой. Не прошло и двух минут, как семейство Замулы уже стояло на перроне станции и прощалось со своим спутником.

Борис поцеловал обоих малышей, попрощался с Оксаной, которая, поцеловав и перекрестив его, даже прослезилась, и, наконец, крепко пожал руку Остапу. Тот проводил мальчика до вагона и сказал ему:

– Вот что, хлопче, ежели ты своего батьку не найдёшь али ещё там что, мало ли как бывает, так наш адрес у тебя записан, наскреби деньжат и приезжай, примем как своего. Так что бывай, друг! – Остап ещё раз крепко пожал Боре руку, протянутую тем уже с подножки тронувшегося вагона.

Глава восьмая

Борис долго стоял в тамбуре вагона и, высунув голову, смотрел на удаляющуюся станцию и семью, окружённую вещами и махавшую ему руками. Больше в своей жизни с этими славными людьми он так и не встретился. Грустный, вернулся он на своё место.

Теперь в купе, кроме него, пассажиров не было, и оно приобрело какой-то печальный, нежилой вид. Мальчик стащил свою корзину вниз и поставил её под вагонный столик у окна. На одну из нижних полок бросил свой пустой вещевой мешок. Эта лавка должна стать его последней постелью в длинной дороге. Проводник сказал, что не позднее, чем через сутки, они будут во Владивостоке. Пока он ещё так и не рассказал мальчику, как ему ехать дальше.

Начались 28 сутки его путешествия.

Один из попутчиков, которому Борис говорил, что едет к отцу, служащему в Ольгинском уездном военкомате, заметил, что раз военкомат Ольгинский, то он и находится где-нибудь в бухте Ольга, наверно, там же и село Шкотово. До бухты Ольги от Владивостока надо ещё суток двое плыть пароходом по морю.