Неоконченная симфония Дарвина: Как культура формировала человеческий разум

Неясности в вопросах, относящихся к обучению, по-прежнему хватает. В современном человеческом обществе обучение – профессиональная сфера, в которой людям платят за то, чтобы они просвещали и инструктировали не связанных с ними кровными узами учеников, а механизм формирования такого институционализированного обучения модель Лорел и Понтуса не объясняет. Не затрагивали мы до сих пор и происхождение языка, который, на мой взгляд, теснейшим образом связан с эволюцией обучения. К этим темам мы еще вернемся в следующих главах. Усложняют картину утверждения, что в ряде сообществ охотников-собирателей обучение не распространено{716}. Однако в таких случаях под отсутствием обучения подразумевается отсутствие прямых инструкций и не учитывается масса более тонких его форм, таких как вербальные сигналы, призванные завладеть вниманием, или различные способы сосредоточить взгляд ученика на нужных объектах{717}. Новейшие антропологические теории подтверждают широкую распространенность обучения у человека{718}, опровергая прежние свидетельства в пользу обратного, но дело в том, что учительство у человека принимает самое разное выражение – от прямого вербального инструктажа до более тонкого стимулирования и так называемого выстраивания подмостков (побуждений к самостоятельной добыче знаний в зоне ближайшего развития). Хотим мы того или нет, однако на протяжении детства все мы получаем ценные знания, навыки и уроки. На обучении, будь то курсы компьютерной грамотности или подготовка финансистов, держится передача знаний и личное развитие почти в каждой профессии. Все люди живут в мире, структурированном законами, правилами и сложными институтами, в подавляющем большинстве которых невозможно разобраться без обучения.

Завершить эту главу я хочу рассказом об экспериментальном исследовании, результаты которого надежно подтверждают существование связи между механизмами высокоточной передачи и кумулятивной культурой. Эксперимент этот проводился дипломником Сент-Эндрюсского университета Льюисом Дином{719}. Исследование, отчет о котором был опубликован в журнале Science{720}, было посвящено когнитивным процессам, необходимым для кумулятивного культурного научения, а также предполагаемой связи между обучением, речью и кумулятивной культурой.

Упомянутая выше случайность и неоднозначность свидетельств существования кумулятивной культуры у других животных{721} породили научную полемику, в ходе которой обсуждалось, почему для культур животных в противоположность человеческим нехарактерно возрастание сложности и разнообразия традиций, усваиваемых путем социального научения. Полемика принесла много разных гипотез, касающихся когнитивных способностей или социальных условий, необходимых, по мнению теоретиков, для возникновения кумулятивной культуры. В этих объяснениях постулируется критическая зависимость кумулятивной культуры от составляющих социального познания, считающихся эксклюзивной (или по крайней мере чрезвычайно сильно выраженной) принадлежностью человека. В их число входят обучение, речь, имитация и просоциальность (помощь окружающим){722}. В некоторых гипотезах основное значение придается элементам социальной структуры, затрудняющим распространение у животных (в противоположность человеку) усовершенствованных решений{723}. К таким элементам относится выпрашивание еды, которое может препятствовать социальному научению и снижать мотивацию к самостоятельной добыче ресурсов{724}, склонность доминирующих особей монополизировать ресурсы, не позволяющая подчиненным учиться{725}, и невнимание к низкостатусным изобретателям{726}. Еще одна гипотеза утверждает, что у животных усложнению культуры мешает принцип разумной достаточности, побуждающий довольствоваться имеющимся, или консервативное поведение{727}.