Неопалимая

– Нет, я имею в виду, что сегодня первый день фестиваля. На главной площади устанавливают чучело Короля Воронов. Практически все жители города будут там. – Она накручивала один из своих каштановых локонов на палец и тянула прядку достаточно сильно, чтобы это выглядело болезненно. – Может быть…

Я совсем забыла о празднике святой Агнес. В памяти всплыло то, что Леандр сказал сестре на кладбище. «Это должно случиться сегодня ночью».

– Мне нужно идти, – промолвила я в тревоге. – Возможно, Леандр планирует что-то сделать во время церемонии. То, что он искал сегодня, может быть частью этого.

– Именно так я и подумала, – поспешно согласилась Маргарита, а затем покраснела от смущения. Она поспешила продолжить: – Просто это самое большое событие в Бонсанте за весь год. Если он планирует сделать что-то действительно ужасное со многими людьми, то это самое подходящее время. А площадь находится прямо в центре города, так что тебе, вероятно, все равно придется пройти через нее, верно?

Она с тревогой наблюдала за мной, ожидая реакции.

– Думаю, да, – предположила я, стараясь не слишком удивляться тому, что она додумалась до всего этого сама.

Маргарита глубоко вдохнула, словно готовясь окунуться в холодную воду.

– Если ты идешь, я пойду с тобой, – заявила она затем.

Я недоверчиво взглянула на нее.

– Это может быть опасно.

– Знаю, – ответила она. – Именно поэтому я и должна.

Моей первой реакцией было сказать «нет». Но она проделала весь путь от Наймса до Бонсанта в одиночку. Все, что я видела сквозь решетку кареты, видела и она, только ближе и без защиты вооруженных охранников. Возможно, раньше она не знала, что такое настоящая опасность, но теперь имеет представление.

– Хорошо, – согласилась я, не обращая внимания на протестующее шипение Восставшего.

Ее глаза засияли, когда Жан помог мне подняться, поставив на ноги, словно невесомую. В тот момент, когда он отпустил меня, я споткнулась. Маргарита удивленно вскрикнула и попыталась меня поймать. Когда мы столкнулись, что-то вывалилось из ее кармана и упало на солому, сверкнув.

Она ахнула и схватила предмет обратно. Но не раньше, чем я увидела и узнала его. Старинное серебряное кольцо с крошечным лунным камнем, подобное бесчисленным другим в Лораэле. За исключением того, что именно это кольцо я знала – и могла узнать его где угодно и ни с чем не спутать. Реликвия святой Беатрис, что носила матушка Кэтрин.

Прежде чем Маргарита успела вернуть его в карман, я поймала ее запястье. Она попыталась освободиться, но я не отступила.

– Оно просто лежало на алтаре, – горячо сказала она. – Никто не пользовался им. Отпусти.

Вместо этого я сжала ее крепче.

– Так ты украла его?

– Эта идея пришла мне в голову только из-за тебя, – возразила она. – Раньше я не могла придумать, как защитить себя от одержимости, когда сбегу. Но потом поняла, что дух не может овладеть тобой, если в твоем теле уже есть другой, занимающий место, даже если это всего лишь тень.

– На самом деле это очень умно, – удивленно заметил Восставший.

– Поэтому с тех пор, как я покинула Наймс, я держу ее призванной, – продолжила Маргарита уже с меньшим пылом. – И она… она помогает мне.

Я настолько поразилась, что отпустила ее.

– Она говорит с тобой?

– Нет. Она не знает слов. Она напоминает мне… ребенка. Когда хочет предупредить меня о чем-то, это похоже на легкое подергивание моего плаща.

Маргарита посмотрела вниз, нахмурилась и в защитном жесте потерла запястье. Я вспомнила ожоги на ее пальцах – видимо, они были вызваны амулетом.

– Я не думаю, что монахини могут ее почувствовать, или, по крайней мере, они ее не ищут, ведь в монастыре уже и так много теней. И не похоже на то, что тени могут овладевать людьми или что-то в этом роде. Еще одна тень ничего не изменит.

– Она права. – Восставший ненадолго переключил мое зрение, показав мне душу Маргариты. В сети золотых прожилок был крошечный серебряный блеск, слишком слабый, чтобы заметить его, если бы Восставший специально не указал. – Даже я не обращал внимания на тень.

Она быстро продолжила.

– Я думала, что буду ненавидеть ее, постоянно нося в своей голове, не зная, как вернуть обратно в реликвию. Но не ненавижу. Она так счастлива. Ей даже нравится быть в компании. А пока я путешествовала… Едва не столкнулась с одержимыми. Она спасла мне жизнь, предупредив, что нужно сойти с дороги.

– Человек, который владел реликвией до нее, вероятно, был добр к тени. – Голос Восставшего звучал отстраненно, его эмоции были скрыты. – Духи редко с охотой помогают своим сосудам, даже такие простодушные, как тени.

– Матушка Кэтрин, – рефлекторно ответила я, и тут до меня дошли слова Маргариты.

«Никто не пользовался им».

Маргарита взглянула на меня с каким-то ужасным выражением в глазах. С горем, с жалостью. Я не знала, что хуже.

– Артемизия, мне жаль.