Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

Где-то высоко пролетела птица, скользнув перед глазами черной точкой, и Том ощутил к ней жгучую зависть. Свободный, легкий полет. Он тоже хотел летать. Раньше он думал, любовь подарит ему крылья, но единственное, что чувствовал сейчас, это грязь, в которую втаптываются все его искренние порывы.

Том не усомнился в искренности Билла по отношению к нему, нет, но его поведение в школе немного возмущало. Нет, даже не немного. Он хороший актер, в этом Том сегодня очень хорошо убедился, и стало еще труднее понимать, где заканчивает его игра и начинается сам Билл.

- Люблю такую погоду… - услышал он сбоку, и улыбка коснулась его губ.

Билл стоял рядом со скамейкой и тоже смотрел вверх. Концы вязаного черного шарфа трепал ветер.

- Когда небо солнечное, оно кажется очень равнодушным. А затянутое тучами, оно становится таким близким и печальным, словно безмолвно сочувствует твоему горю.

-Билл…

Брюнет посмотрел на Тома и расплылся в теплой улыбке.

- Неудачный день… - отозвался он, - не хочу встречаться с тобой в школе. Но Сид, бегающий за мной как собачка, не оставляет нам выбора.

Он сел на скамейку подальше от Тома и закурил. Косточки и сухожилия на кисти, между пальцами которой была зажата сигарета, четко выделялись под кожей.

- Как у тебя дела? – задал Том самый дурацкий вопрос, но другой в голову не приходил.

Билл пожал плечами и вдохнул в себя сигаретный дым.

- Бывало и лучше, если честно.

Том устало ухмыльнулся.

- У меня тоже.

Билл закрыл лицо рукой и выдохнул.

-Что за сумасшествие, а? Не могу выкинуть тебя из головы.

Том удивленно расширил глаза, его сердце словно обдало кипятком.

- Директор, наверное, подумал, это меня от него так вставило, а я как представил тебя, буквально взорвался, - с каким-то садистским удовольствием сказал брюнет.

Том молчал. Билл тоже. Только сигареты медленно тлели до фильтра.

- Скажешь что-нибудь? – нарушил тишину брюнет.

- Боюсь, если начну, то меня трудно будет остановить, - Том задумался, хотелось вложить все свои мысли в одну фразу, - мне тяжело.

Билл кивнул.

- Я вижу. Не знаю, чем помочь. Я передумал все возможные варианты и понял, что наша ситуация тупиковая. Совсем.

- Билл, не надо, я понимаю, к чему ты ведешь, но не надо. Я не откажусь от тебя, но смогу уже.

-Глупый, - Билл нежно прикоснулся к его щеке, но всего на долю секунды, и резко одернул руку, - я и не собирался такое предлагать.

Том закрыл глаза.

- Как там дела с Ирмой?

- Так, как ты и хотел. Она от меня в восторге, вчера мы даже поцеловались пару раз.

-Вот как? – Билл ухмыльнулся, но как-то устало, - много народу это видело?

Том мотнул головой.

-Вообще никто. Один был в моей комнате, другой в тонированной машине.

Билл затушил сигарету о край лавочки.

- Интересно как… - его голос стал ледянее снега на северном полюсе.

Том посмотрел на него с удивлением.

-Что это значит?

- Понабрался тупости от Сида? – в его глазах кипела злость, - захера ты целовался с ней вообще, если это никто не видел, а?

Том рассмеялся, но грустно и иронично.

- Как все глупо…

-Смотри на меня, - жестко бросил Билл, и Том вздрогнул от его тона, - тебе она нравится?

-Ты ревнуешь что ли? – Том пытался иронизировать, но от его тона стало не по себе. Он внезапно запереживал за Ирму.

- Смешно тебе, значит, - Билл сжал губы в одну белую полоску.

- Конечно, смешно. Я переживаю одни из самых трудных дней в моей жизни, начиная с понедельника, а ты ставишь мне в упрек то, что я поступаю так, как ты же сам и хотел.

- Я не хотел, чтобы ты целовал ее у себя дома! Блин, Том, не тупи. На людях, ты знаешь, что это значит?

-Я не могу играть с чувствами людей! – громко сказал Том и встал со скамейки, - я вру матери, вру Сиду, играюсь с хорошей девушкой, ей же будет больно. Как, по-твоему, это выглядит в ее глазах? Не прикасайся ко мне, когда мы одни, а вот в толпе давай, дорогая, целоваться.

-И? – жестко спросил Билл.

-Что и? – повторил Том.

- Какие твои предложения?

Том молчал.

Билл поднялся на ноги.

-Ты должен решить, на чьей ты стороне. Там где я или где все они. Только предупреждаю сразу, если ты со мной, значит ты автоматически против всех. И тут не будет сантиментов, мягкосердечности и глупых мыслей о чувствах других.

- Я уже на твоей, неужели не видишь?

Черты Билла приобрели мягкость.

- У меня ощущение, что я ломаю себя. Это неприятно. Я меняю в себе фундаментальные вещи, внутренние установки, которые мне с детства вбивали родители…

-Потерпи, может скоро это пройдет.

- Терпение не мой конек.

Билл резко закусил губу и дернул на себя рукав черной куртки, предплечье оголилось, и брюнет перевернул его внутренней стороной к Тому.

- А я вот хорошо умею терпеть, - он показал глазами на круглый ожог, расположенный на коже немного выше запястья, - Йоргу показалось, что я недостаточно страстно отвечаю на его поцелуй, и он затушил об меня сигарету. Но нельзя было показать, что мне больно, это разозлило бы его еще сильнее. И я терпел, и буду терпеть все это еще очень долго.

Том смотрел на его руку стеклянным взглядом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Антология современной французской драматургии. Том II
Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии. На русском языке публикуются впервые.Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства иностранных дел Франции и посольства Франции в России.Издание осуществлено при помощи проекта «Plan Traduire» ассоциации Кюльтюр Франс в рамках Года Франция — Россия 2010.

Валер Новарина , Дидье-Жорж Габили , Елена В. Головина , Жоэль Помра , Реми Вос де

Драматургия / Стихи и поэзия