Неосознанное стремление (СИ)

- Еще до начала времен Большая и малая Медведица, оба юные, страстные и влюбленные, сочетались браком. Но однажды они разругались, и ссора эта была ужасна. Большая медведица (которая в те незапамятные времена звалась своим настоящим именем — Лидия) застала Малую (а его настоящее имя — Апон) с прелестной юной девой по имени Кассиопея. Это был настоящий семейный скандал со швырянием посуды, выцарапыванием глаз и тасканием за волосы. Один из брошенных в запале глиняных горшков стал Землей; отбитый черепок — Луной; уголек из их кухонной печи — Солнцем. В конце концов, боги вмешались в драку, пока Апон и Лидия, ослепленные гневом, не уничтожили мироздание, которое только еще зародилось. Кассиопею, бойкую красотку, из-за которой, собственно, и началась вся эта заваруха, изгнали, приказав ей отныне и всегда качать небесные качели, сотканные из звезд. Но даже такая крутая мера проблемы не разрешила. Лидия готова была простить и начать все снова, но в упрямом Апоне взыграла гордость. Так они и расстались, и теперь суждено им вечно смотреть друг на друга, исходя ненавистью и томлением, через звездную бездну, в которую рухнуло их супружество. Уже три миллиарда лет, как их не стало, Лидии и Апона, она превратилась в Большую медведицу, он — малую. Она — на юге, а он — на севере, и оба тоскуют, и оба стремятся друг к другу… но оба слишком горды, чтобы первыми сделать шаг к примирению… а Кассиопея качается на своих звездных качелях, качается и смеется над ними* (притча взята их произведения Стивена Кинга).

- Грустно… Хотя, мораль просто и обыденна. Измены ни к чему хорошему привести не могут.

Билл кивнул, он, не отрываясь, смотрел на небо.

-Да, ты прав.

Том провел взглядом по его длинной шее, которая в полутьме казалось слишком бледной и хрупкой. Замечательное время, только они вдвоем, ночная тьма, пронизанная светом звезд и луны, тела прижаты, даря тепло друг другу, Билл такой нежный, мягкий, такой родной…

Том открыл рот, чтобы сказать слова, которые жгли его изнутри уже давно.

-Том, мне кажется, ты в меня влюбился, - сказал Билл, все так же запрокинув голову вверх.

- Блин, Билл, ты сейчас испортил такой момент. Я хотел сам признаться!

Билл засмеялся и, наконец, посмотрел Тому в глаза.

-Так признайся.

-Нет, теперь надо ждать другой подходящий момент.

-Ах, Том… -Билл замолчал, пытаясь сформулировать мысль, - у меня чувство, что я знаю тебя всю жизнь, ты слишком быстро стал таким родным и близким… Прямо под этими звездами, под которыми невозможно солгать, я клянусь, что …. забудь, иди ко мне, - он дернул его на себя и прикоснулся к губам. Поцелуи стали все откровеннее и откровеннее, губы болели от укусов, кожа до самого подбородка была влажной от слюны.

-Скажи мне, - шептал Том между поцелуями, - скажи.

- Под такими звездами хочется сходить с ума.

-Я и так сумасшедший. Скажи…

- Брось Ирму. Я не хочу делить тебя с кем-либо. Мы выплывем и без нее. Брось.

Том отстранился от Билла и серьезно посмотрел в его глаза.

-Ты серьезно?

-Да. Я хочу ее прибить, а это плохо, - Билл тяжело дышал, - с ума схожу, когда знаю, что ты с ней. Бесит ее желание залезть тебе в кровать. Она там уже имена вашим детям выбирает, и это меня бесит еще сильнее.

Том весь засиял от удовольствия. Ах, его ревность, это так чудесно.

- Ты ревнуешь!

- Да, - Билл поцеловал его быстро и жестко, - да, ревную. Поэтому ты ее бросишь, будешь хорошим мальчиком, и каждую субботу я буду награждать тебя за твое послушание, - он лизнул его скулу, - я дарю тебе свое тело, свои мысли, свои чувства, ты единственный, кто имеет все, что хочет, резвится как ребенок, упиваясь моей щедростью, поэтому между нами не может быть никаких женщин.

-Билл, она для меня как наказание. Думаешь, мне нравится быть с ней?

Билл хватил его за подбородок и сверкнул глазами.

-Если бы я, хоть на одну секунду, подумал, что тебе нравится, нас бы тут не было. Скорее всего, тебе было бы сейчас очень-очень больно.

-Хорошо, я ее брошу по приезду. Но предупреждаю сразу, с Сидом я буду дружить, как бы тебе это не нравилось.

Билл фыркнул.

-Да, пожалуйста. Пока он не лезет тебе в трусы, можете играть в свои машинки в песочнице.

Билл опять впился в его губы, и ласки продолжались очень долго, пока они вконец не замерзли на осеннем пронизывающем ветре.

Они забежали в тепло дома, растирая замерзшие руки. Билл скинул свою куртку, схватил Тома за руку и повел на танцпол.

-Билл, блин, я не танцую!

Брюнет рассмеялся.

-Неужели?

Потом было много танцев, быстрых и медленных, заводных, откровенных и будоражащих. А Том и сам не знал, как это может быть весело, отдаваться ритму, скользя руками по любимому телу рядом. Все вокруг бросили на них завистливые и возбужденные взгляды, парней плющило друг от друга, они не обращали внимания на других, их мир сузился, оставались только они, их взгляды, чувства, желания. Поцелуи, откровенные прикосновения, стоны с алых опухших губ, пульсация в возбужденных чувствительных местах. Билл запрыгнул на него сверху, обернув ноги вокруг талии, и Том закружил его.