Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

Том был среди звезд от оргазма, а Билл покрывал мелкими поцелуями его грудь и смеялся над его сладостным оцепенением. Он собирал своим тонким пальцем свою сперму с живота и мазал ее на губы Тома, которые растянулись от блаженства в довольной улыбке.

Том кончил себе в кулак, пряча лицо в подушку, чтобы заглушить стон. Зачем ему Ирма, когда без нее, оставаясь наедине с воспоминаниями, он чувствует намного больше наслаждения, чем прижимаясь к совсем нежеланному телу?

- В среду вечеринка, пойдем? – спросил Сид, как только сел рядом с Томом за парту.

-Пошли.

-А еще нас всех директор собирает после уроков. Какое-то объявление.

- Ясно.

-Где настроение потерял за выходные?

Том пожал плечами. Вторая неделя давалась ему труднее. Расставание с Биллом имело какое-то аномальное течение, чем дальше, тем сложнее. Разве он не должен начать отвыкать от этого навязчивого образа? Забывать его, начать дышать свободнее? Но вместо этого, он скучал все сильнее и сильнее. Чувство тоски обручем сдавливало грудь и душило.

-Сид, а что ты делаешь, когда тебе плохо?

Друг удивленно вскинул брови.

-Трахаюсь, - он противненько заржал, и Том скривился.

-А если серьезно?

-Курю травку и бухаю…

Том рассмеялся.

-Тогда хорошо, что скоро вечеринка.

- Я принесу отборной травки, хорошо?

-Ага, - сказал Том и с предвкушением улыбнулся.

Перед входом в актовый зал толпился народ, Том заметил, что здесь собрались всего лишь два выпускных класса. Чисто автоматически он обвел лица взглядом, совсем никого не ища, и уселся на передний ряд. Кстати, он успел отметить, что Бруно тоже нет.

-Прошу чуточку вашего внимания! – начал директор, и Том бросил на него ненавистный взгляд.

- В субботу в клубе «Sunny Club» будет молодежная вечеринка. Герр Штульц был так признателен и пригласил наши 11 классы.

Том вздрогнул от имени, которое узнал, как и название клуба. Они хотели там играть с группой.

-Кроме того, там отличные условия для музыкальных концертов. Поэтому мы хотим предложить всем, кто имеет к этому хоть немного таланта, показать себя. Запись до конца недели. Надеюсь на вашу активность, я думаю, это неплохой шанс отлично потусоваться и провести время с друзьями.

- Мы может петь, что хотим? – спросил кто-то с задних рядов, - никаких ограничений?

-Нет, это же клуб. Какие ограничения?

По рядам прошла волна довольного шепота.

-А где Каулитц? – спросил директор.

Все молчали, Том тряс коленкой, уставив взгляд на сцепленные на животе руки.

-Керн, ты староста! Знаешь, где он?

-Вы думаете, он отчитывается передо мной?

-Ясно. Как только появиться, передай пусть зайдет ко мне.

-Хорошо.

-Если вопросов нет, свободны.

- Не хочешь записаться? Сыграешь на гитаре, - спросил Сид, когда они выходили из школы.

-Я подумаю.

-С ума сошел? Что тут думать, а? Ты же просто мастер!

Том рассмеялся над таким открытым восторгом друга.

- Ну раз фанаты просят…

- Том…- выдохнул Сид совсем рядом, куда-то в область шеи, - какой же ты классный.

Том вздрогнул, резко остановился и удивленно уставился на друга, который, увидев его замешательство, рассмеялся и, развернувшись, пошел домой.

До самой вечеринки с Ирмой они не общались. Он заехал за ней в среду вечером и еле заметно улыбнулся, показывая, будто знает, что вел себя как мудак. Как, собственно, теперь почти все время.

- Отлично выглядишь, - сказал он, осматривая ее элегантное черно-алое драповое платье.

-Спасибо, - сказала брюнетка и одернула подол пониже до колен.

-Ирма, извини.

-Все нормально. Это ты прости. Я, наверное, веду себя как дура. Ты такой красивый, сексуальный, и ты мой, а я …

Том самодовольно улыбнулся.

-Спасибо за комплименты, но я не требую от тебя того, что ты не хочешь. Решай сама.

-Давай сделаем это сегодня?

Том кинул на нее удивленный взгляд.

-Хорошо, - он улыбнулся, но внутри все скрутило в тугой узел. Черт, он совсем к этому сегодня не готов. Сейчас он хотел секса с ней меньше всего.

Оставалась надежда на выпивку.

Вечеринка было дома у какого-то парня, которого Том совершенно не знал. Зато все остальные лица были вполне знакомы. Он подошел к Сиду, который сразу сунул ему в руки бокал с каким-то крепким алкоголем.

- Бухаем!

И это было именно то, что нужно.

Том пил стакан за стаканом, и примерно через час уровень опьянения в крови поднялся до той отметки, когда все постепенно переставало терять свою значимость. Хотелось веселиться, хотя пойти на танцпол он все же отказался. Скользнув равнодушным взглядом по танцующей с каким-то парнем Ирме, он перевел внимание на друзей рядом.

-Он лапает ее задницу… - прошептал Сид на ухо.

Том рассмеялся.

- Я не ревнивый. Пусть развлекаются…

Сид покачал головой, довольно улыбаясь.

-Ты прям кремень.

-Давай курнем, а? Принес…

-Да, кстати, - вклинился в их разговор какой-то парень, - Бона нет уже неделю, вся надежда на тебя, Сид.

Тот улыбнулся во все зубы.

-Не боитесь, вы останетесь довольны.

Том на улыбку не ответил, он обдумывал слова парня. Значит, Бон тоже уехал.

И они накурились. Закрылись на кухне и кайфовали. Том давно так сильно не укуривался, наверное, с девятого класса, когда они с Брутом только подсели на эту фигню.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия