Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

Том кивнул и положил голову на кожаную обивку спинки сидения.

-Куда поедем?

-Твоя мама впустит меня?

-Я не уверен, что она меня-то впустит. Мы очень сильно поругались.

Билл кивнул и нажал на газ, машина медленно тронулась с места.

-Дай угадаю, сказал ей, что хочешь остаться.

Том закрыл глаза, его разбитые губы тронула слабая улыбка.

- Знаешь, мне сейчас даже хорошо, я почти не чувствую ту боль, что гложет меня изнутри, тоску, рвущую душу на часть. Теперь только физическая боль, а ее терпеть намного легче.

- Ты у меня оптимист. Давай только не будем слать Йоргу цветы с благодарностью.

Том не ответил, в теле была усталость, он ждал прилива злости и ненависти к этому человеку, но эти чувства сейчас были такими же слабыми и полуживыми, как он сам.

- Поедем к Бруно, - сказал Билл и свернул на нужную дорогу.

- Сколько времени?

-Почти два.

-Значит, я был в отключке около часа. Как ты нашел меня?

-Я иногда гуляю в этом парке по ночам. Йорг это знает, все было продумано, я и должен был тебя найти, чтобы увидеть, что он с тобой сделал.

-Сука… – почти безэмоционально сказал Том.

- Притом мы с ним договаривались, что он тебя не тронет до отъезда, - злобно выплюнул Билл, - он обещал дать тебе уехать невредимым. Я дурак, что поверил ему. Господи, да он же понял, что ты мое слабое место, как я не сообразил, что он обязательно воспользуется возможностью сделать мне больно. Глупый идиот…

-Билл, перестань!

- Вот поэтому я хочу, чтобы ты уехал, Том, - серьезно сказал он, - видишь, к чему все идет? Я теперь так же слаб, как и он. Я его слабость, ты моя. И пока ты тут, мне его не обыграть.

Эти слова пробрались через усталость и эмоциональный ступор до самого сердца Тома.

- Я не уеду, Билл.

- Это глупо. Я знаю, что не смогу тебя заставить, но ничего хорошего это нам не даст.

- Я люблю тебя.

Билл бросил на него быстрый нервный взгляд.

-Это не оправдание.

Том усмехнулся.

-Ты любишь меня.

Билл сжал пальцами руль.

- А какой от этого толк, Том? Если я не могу защитить тебя. Тебе больно и это моя вина, пусть косвенная, но дело это не меняет. Возможно, ты никогда мне больше не поверишь, я растоптал твое доверие, и не требую его назад, это было бы глупо. Но я скажу сейчас правду, я не хочу, чтобы тебе было из-за меня больно. Я не знаю, есть ли моя вина в том, что ты влюбился в меня, не знаю, винить ли тебя, что я влюбился в тебя, но я виню любовь за то, что мы забыли об осторожности. Тогда на биологии… Черт, как же я скучал по тебе две недели. И мне хватило одного взгляда на тебя, чтобы осознать, что ты скучал не меньше. Исполненная тобой песня в клубе доказала, что ты на меня не злишься, ты все еще меня хочешь, а я все еще хочу тебя. Неужели мы не заслужили пятнадцать минут постоять вдвоем над ватманом? Но стоило мне улыбнуться, как все вокруг заметили, что со мной что-то не так. Я видел, как Сид не отрывал от нас взгляда, видел, как они смотрят на нас с открытыми ртами. Но мне было пофиг, я хотел быть рядом с тобой. Знал, что ты уедешь, да и Йорг пообещал тебя не трогать, вот я и повелся. А потом ему рассказали, что на уроке я флиртовал с одноклассником, - он грустно усмехнулся, - и вот к чему это привело. Поэтому повторяюсь, в моей любви нет никого толку.

–Разве? Я сижу избитый, на моем лице нет ни одного целого места, мне больно глотать и дышать, но я безмерно счастлив только от того, что ты сейчас рядом. Больше мне ничего не надо. Именно поэтому я не уеду. Я расставил свои приоритеты.

Билл покачал головой и остановил машину возле дома Бруно.

- Сможешь дойти?

Том кивнул.

-Да, мне уже получше. Лицо болит. Хоть нос на месте? –он дотронулся до спинки носа и поморщился.

-Даже не сломан. Через недельку опять будешь красавчиком.

Парни встретились глазами, и стало в разы лучше. Том улыбнулся, и Билл тяжело выдохнул, отвечая вымученной улыбкой.

Они добрались до дома также в обнимку, Том опирался на его плечи, а брюнет придерживал его за талию. Боль пульсировала в пояснице и с каждым шагом подкашивались ноги от прострелов вдоль позвоночника. Похоже, этот гад бил его по почкам.

Дверь распахнулась сразу, как только они зашли на крыльцо.

-О, Боже… - прошептал Бруно, внимательно осматривая лицо Тома, - вам помочь?

-Не надо, - резко огрызнулся Том.

-Мы справимся, - смягчил его грубость Билл, - мы в ванну, принеси аптечку.

Они зашли в маленькую комнатку, и брюнет помог Тому сесть на сидение унитаза.

-Где болит больше всего? – спросил он нежно.

- Лицо и спина.

- Тогда надо раздеться, - Билл встретил иронично-пошлый взгляд Тома и подмигнул, - давай снимем куртку и майку.

Верхнюю одежду они сняли легко, а вот майка прилипла к крови на спине, да и руки было тяжело поднять вверх, поэтому они решили ее разрезать.

Бруно принес аптечку и ножницы, и встал в дверях, подперев косяк плечом.

-Йорг или Бон? – спросил он спокойно.

-Бон был со мной, - ответил Билл, разрезая майку вдоль позвоночника.

-Йорг был один, - сказал Том, - он чем-то ударил меня по голове, и я потерял сознание.

- В его стиле…

Билл потянул края майки и медленно отодрал от ссадин на спине. Том вздрогнул и сжал зубы. Майка упала на пол.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия