Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

Аудитория была забита учениками, и Том сразу вспомнил, что урок совмещен с группой Билла. Он поискал глазами Дирка и направился прямо к нему. Тот занял им одну парту, и они вчетвером постарались на ней уместиться. Том с минуту высматривал Бруно, но не нашел, видимо, флюс скосил его не на шутку. Возможно, если бы он находился в столовой рядом с Биллом, всего этого бы не произошло.

-Где Каулиц? – спросила преподавательница.

-Он у директора, - крикнул Сид, и по классу пошли смешки.

Женщина постучала ручкой по столу и продолжила отмечать присутствующих.

Билл до конца урока так и не появился.

Дом встретил Тома приятными ароматами приготовленной еды и теплым уютом. Он сбросил с себя влажную куртку, поскольку на лице опять начало моросить, и зашел в столовую.

- Привет, мам.

Симона нежно улыбнулась.

-Как день?

Том тяжело выдохнул и опустился на стул.

-Хреново.

Мама молчала и ждала продолжения.

-Мы пили в столовой коньяк, и нас запалил директор. У меня теперь два предупреждения, и тебя вызвали в школу.

Симона на пару секунд нахмурилась.

- Том, ты же знаешь, как я не люблю ходить в школу.

-Да, знаю я, - расстроено выговорил он, - так получилось, извини.

- Ладно, - мать махнула рукой, - надеюсь, оно того стоило, и вам было весело.

Том закрыл лицо руками.

-Не особо.

Симона погладила сына по голове.

- Давай переодевайся, мой руки, и кушать.

Уже ближе к концу трапезы, Том сказал матери, что планы изменились, и гостя не будет.

- Ты уверен?

Том кивнул.

- После сегодняшнего сумасшествия он не придет.

-Может тебе ему позвонить и уточнить?

- Он запретил звонить ему.

-О, Господи, как все сложно. Ладно, я все равно вечером сделаю нам лазанью, хорошо?

Парень улыбнулся, но совсем невесело.

-Я пойду побренчу немного.

Мама закивала.

-Видела твою новую гитару, она такая красивая.

- А слышала бы как звучит… - мечтательно отозвался Том.

- Когда сыграешь мне что-нибудь?

- Я сейчас придумываю новую мелодию.

Симона очень обрадовалась.

- Как хорошо, что период творческого застоя у тебя прошел.

Парень не особо разделял радости матери. Может было бы лучше, если в его душе было эмоциональное затишье.

Он зашел к себе в комнату и устало плюхнулся на мягкую кровать. Рука непроизвольно вытащила молчавший весь день сотовый, и Том разочарованно глянул на экран.

«Мог бы и написать, обещал же. Хоть предупредил бы, что не придет».

Гитара лежала рядом и манила к себе. Том прикоснулся к ней, медленно провел пальцами по гладкому холодному корпусу и взял в руки. Его надежды полностью оправдались, стоило ему заняться музыкой, как счет времени был полностью потерян. Существовали только струны, звуки и тревожная душа, требующая успокоения.

Он был уверен, что ему хватит силы, забыть эти пару дней, выкинуть из головы навязчивый образ, и вернуться к обычной жизни, где его не преследует взгляд черных демонических глаз. Ведь, это так легко, разве нет?

В комнату постучали, и он оторвался от гитары. Вокруг были вечерние сумерки, и он включил прикроватный светильник.

-Заходи, мам.

Симона зашла, и Тому хватило одного взгляда, чтобы понять, что она немного напряжена.

- Что?

- Сынок, к тебе Билл пришел.


========== Глава 13. ==========


Том сначала подумал, что ослышался. Он поднял на маму широко раскрытые глаза, и что-то так похожее на безумие в его взгляде, насторожило ее.

-Ты его запустила? – спросил он и вскочил с кровати.

-Господи, конечно.

- Хорошо, - бросил он на ходу и вышел из комнаты.

Он быстро преодолел путь до лестницы, но ступив на первую ступеньку, застыл на месте. На несколько минут его накрыло опасение, инстинкт самосохранения буквально кричал, чтобы он закрылся в комнате и даже не думал спускаться вниз.

-Том, ты в порядке? – спросила мама, которая шла позади.

Парень кивнул и сбежал на первый этаж

- Где он?

- В столовой.

Том сразу же открыл туда дверь и вошел, осматриваясь вокруг. Билл стоял возле окна и смотрел на темную улицу, по его спине, одетую в черную водолазку, разметались длинные волосы. Том окинул его фигуру жадным взором и подал голос:

- Привет.

Билл резко развернулся, и парни встретились взглядом. Глаза брюнета опять были ярко накрашены, что делало их еще более черными и глубокими, и Том, позволяя себе тонуть в это глубине, знал, что ничего более красивого в жизни не видел. Время буквально застыло, и только голос Симоны, слегка встревоженный, вернул их к реальности.

- Ребята, давайте садиться за стол.

Они выбрали места напротив друг друга, но больше не встречались глазами. Мама поставила на стол блюдо с лазаньей, от которой шел обалденный аромат, и Билл посмотрел на нее со смесью желания и интереса.

- Значит, так выглядит лазанья? – спросил он.

-Ты никогда не пробовал? – спросила Симона.

- Нет.

- Я рада, что моя будет первой. В дальнейшем, ты будешь всех сравнивать именно с ней.

Брюнет улыбнулся.

- Билл, ты будешь немного вина?

Он мотнул головой.

-Я совсем ненадолго, у меня дела вечером.

Том сжал в руке вилку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия