Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

- Почему не написал смс? Мог бы сказать, что занят, перенесли бы встречу, - он впервые нарушил молчание, и даже не пытался скрыть злобу в голосе. Он не знал, что его злило больше всего – то, что Билл должен сейчас уйти, или вся та информация о нем и его образе жизни, а может то, что он так сильно не хотел его отпускать.

- Том… - оборвала его мама, - извини, Билл, он просто очень не любит неопределенность. Иногда он требует от меня по несколько звонков за день, чтобы быть в курсе дел.

- А определенность тебе больше нравится, да? – с иронией спросил его брюнет и посмотрел в глаза, приподняв бровь. Том не отвел своего горящего взгляда, прекрасно понимая, что Билл намекает на ту информацию, которую он узнал от Эммы.

-Нет.

Симона села за стол и налила вино себе и сыну. Она чувствовала себя здесь лишней, но и уйти тоже не могла, потому что не представляла, чем может закончиться эта встреча, ведь не прошло и пяти минут, а воздух уже был накален до предела.

- У меня села батарейка на сотовом, - оторвавшись от глаз Тома и начав ужин, ответил Билл, - а зарядник я забыл в месте, куда не хочу возвращаться.

Том уткнул взгляд в тарелку и ковырялся в ней вилкой, аппетита не было.

- Билл, очень хорошо, что ты пришел, - тепло сказала Симона, - мы тебя ждали.

Брюнет искренне улыбнулся.

- Спасибо, меня не часто приглашают на ужин. Кстати, лазанья очень вкусная. Тает во рту, - сказал Билл женщине.

- Ты можешь приходить к нам, когда захочешь. Я всегда готовлю что-нибудь вкусненькое.

-Симона, вы очень добры, но думаю, это наша последняя с Томом встреча.

Том вздрогнул и бросил вилку на тарелку, где лежал так и не тронутый кусок лазаньи, она с грохотом упала, и звук ударил по ушам. Он схватил бокал с вином и сделал пару глотков.

- Как много алкоголя, Том, - ехидно улыбаясь, сказал Билл, - сначала коньяк, теперь вино…

- Твоих родителей тоже вызвали в школу? – поинтересовалась мама.

Билл перестал улыбаться и холодно посмотрел на женщину.

- С какой кстати?

Симона никак не отреагировала на резкость.

-Из-за коньяка в столовой, - спокойно пояснила она.

Билл громко засмеялся.

- Нет, меня с ними не было. Да и не в коньяке дело.

- А в чем же? – Симона нахмурилась.

- Да, действительно, Билл, расскажи, в чем дело? – сквозь зубы бросил Том.

Билл фыркнул и нагло уставился в глаза парня.

- Том чуть не довел нашего директора до инфаркта. Мне пришлось отпаивать бедного старичка валерианкой. И чем он тебе так не угодил, Том? – последний вопрос был задан почти риторически.

- Ты знаешь, - только и ответил он, не отрываясь от его гипнотических глаз.

Симона покашляла, привлекая их внимание.

- Билл, ты с рождения живешь в этом городе?

Он неопределенно кивнул.

-Да. Но родился я в Гамбурге.

Том заинтересовался.

-Правда?

-Да, мама поехала туда в гости на девятом месяце, и начались роды. Кстати, Том говорил, что мы родились в один день?

Симона мотнула головой, она казалась удивленной.

- А твоя мама рассказывала тебе, во сколько ты родился? Том в шесть утра.

Билл наклонил голову на бок и задумался.

- Она не говорила много о моем рождении. Я родился раньше срока, и роды были тяжелыми. Она потеряла много крови, и была в коме пару дней. Поэтому не думаю, что она помнила время рождения.

-Мне жаль, Билл, - нежно сказала Симона и дотронулась до руки брюнета, и тот, на удивление Тома, ее не одернул, - наверное, она была невероятно красивая.

Билл хмыкнул.

- С чего вы взяли?

- Это же очевидно. У нее родился очень красивый сын.

Брюнет потупил глаза и закусил губу.

- Она и сейчас красивая…

Тома ошеломила его откровенность. Раньше он никогда не говорил о своей матери.

Билл резко поднялся из-за стола.

-Мне пора идти. Симона, все было просто нереально вкусно. Спасибо, - он улыбнулся одним уголком рта, - Том, проводишь меня? Покурим на посошок.

Том встал на ноги, и тошнота подкатила к горлу, хотя к еде он так и не притронулся. Он последовал за парнем в гостиную, а потом в коридор, где брюнет быстро надел свою привычную старую кофту.

Они вышли на улицу и прохлада начала приятно остужать горящие щеки Тома. Билл закурил, и на секунду свет от зажигалки осветил его красивое лицо. Он сделал затяжку и положил руки на перила веранды. Том встал рядом и вспомнил, что забыл свои сигареты.

- Одолжишь?

Билл непонимающе сморщил лоб, а потом холодно улыбнулся и отдал ему свою пачку, внутри которой, как всегда, была зажигалка.

- Как это символично…

-Ммм? – вопросительно промычал Том, пока прикуривал.

- Ты попросил сигарету в первую нашу встречу и попросил сейчас. В последнюю.

Том обреченно выдохнул, он сам прекрасно понимал, что будущего у них нет. Они молчали какое-то время, вокруг было нереально тихо, вдалеке слышался тревожный голос какой-то ночной птицы.

-Ты хочешь поговорить, – словно напоминая, сказал Билл, и Том опять удивился тому, как хорошо брюнет понимает его, без слов.

- Я все знаю о тебе, - решил начать он с самого очевидного.

Билл сделал затяжку.

- Прямо всё? – с издевкой переспросил он.

- Надеюсь, да.

Билл злобно хохотнул.

- Ладно, это я понял еще в школе.

- Крутое ты сегодня представление устроил, - устало сказал Том.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия