Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

Он уже закончил играть, но Билл все молчал.

- Ты ведь так и не высказал свое мнение, - напомнил ему Том.

- Мое мнение для тебя какое-то особенное? – спросил он серьезно.

- Любое мнение особенное, когда оно касается твоих умений, - уклончиво сказал Том, почему-то говорить правду, о том, как он его ждал с первых минут после написания, не хотелось.

-Разве? – Билл разочарованно скривился, - когда ты ее написал?

- Совсем недавно.

- Так сильно скучаешь по свей девушке? – спросил он с сарказмом.

- Бывшей девушке, - уточнил Том, - с чего ты взял?

Билл пожал плечами.

- От мелодии веет безнадежностью и душевными метаниями…

-Я написал ее в тот вечер, когда ты приходил к нам на ужин. Честно, не думаю, что там есть хоть одна нота посвященная прошлым отношениям.

Билл довольно улыбнулся.

- У нее есть название?

-Сквозь муссоны.

Брюнет удивленно вскинул брови.

-Сквозь муссоны, - повторил он. Том на секунду похолодел, это словосочетание из его уст, казалось таким совершенным.

- Может, напишешь слова? Ты говорил, что раньше писал…

- Раньше, - перебил его Билл, и холодный как лед голос полоснул по душе Тома. Лицо опять превратилось в маску.

-Не люблю, когда ты становишься таким, - отозвался Том.

-Каким?

- Бездушным как кукла.

Билл злобно хохотнул.

-Я и есть кукла.

-Не говори так. Ты совсем не кукла.

-Да? – капая ядом, переспросил Билл, - а кто я?

Том посмотрел в его горящие раздражением черные глаза.

-Тот, рядом с кем, я не чувствую в душе зияющую пустоту, не чувствую щемящее чувство одиночества, которое жрет меня с самого рождения.

Билл казался очень серьезным.

-Почему? Ведь я…

-Может, ТЫ мне скажешь почему? – перебил его Том, - ведь ты читаешь меня как открытую книгу.

-Не понимаю, о чем ты… - Билл нахмурился.

- У тебя никогда не было чувства, что ты нашел человека, способного дать тебе понимание того, кто ты есть на самом деле?

Билл неуверенно мотнул головой.

- Ты будто смотришь внутрь меня, и во всей ненужной шелухе находишь самое важное, то, что делает меня собой. Не одного слова мимо.

-Том… Ты меня пугаешь. Я не понимаю, что ты от меня хочешь, - Билл встал со стула и подошел к шкафу, на котором стоял электронный чайник. Он налил себе стакан кипятка и кинул туда чайный пакетик.

- С виски завязал? – спросил Том.

- Мы заигрались.

- А ты играешь?

- Вначале ты думал, что мы можем стать друзьями. Тебя тянуло ко мне, и ты просто хотел общения. Так? – Билл повернулся к Тому и приподнял бровь, - вот только сейчас ты понимаешь, что тебе этого будет мало. Но ты не выдержишь.

Том во все глаза смотрел, как Билл опять раскладывает все его мысли по полочкам.

- Думаешь, почему у нас с Бруно ничего не получилось? Он не смог меня делить с ними всеми. И ты не сможешь.

-Билл…

- Думаешь, я какой-то приз повязанный праздничной ленточкой? Я невыносимый, эгоистичный, своенравный, жестокий…

-Билл… - Том рванул к нему, он больше не мог сдерживать себя.

Он в одно мгновение оказался рядом, их тела соприкоснулись, и лица находились так близко, что между носами было всего несколько сантиметров.

- За все это время ты так и не сказал, а что хочешь ты, - очень тихо сказал Том, его сердце гоняло кровь с удвоенной силой, но мурашки ползающий по всему телу, были совсем не от этого.

Билл попытался отстраниться, но парень напротив крепко прижимал его к краю шкафа.

-Я уже давно ничего не хочу.

Том скользнул взглядом вниз по его лицу, туда, где пухлые губы переходили в родинку. Он мягко провел пальцами по краю нижней челюсти и, дойдя до подбородка, с трепетом прикоснулся к мягким губам.

-Они даже мягче, чем я представлял…

-Том, - выдохнул Билл, почти простонав.

Том вернул взгляд к его черным глазам, которые казались сейчас еще чернее из-за расширенных зрачков, и увидел в них напряжение.

Он резко одернул от него руки, но не отстранился.

- Мне нужно, чтобы ты хотел то же, что и я. Знаешь, я смогу вытерпеть что угодно, прогну под нас мир, возненавижу каждого, кто против тебя, куплю тебе новую жизнь, но только ты должен это захотеть, - он сделал шаг назад, внимательный взгляд в широкие горящие глаза Билла вызывал у него головокружение.

-Ты ведь даже никогда не был с парнем, - начал Билл, - ты далек от реальности, не осознаешь последствий своих желаний.

- Это все не важно.

-Важно, Том. Ты максималист, делишь мир на черное и белое, и все еще веришь в хэппи енд.

-И что в этом плохого?

-То, что я это черное. И со мной хэппи энда не будет.

-Ты просто не пытался.

Билл со всей силы толкнул Тома в грудь, и тот отпрянул назад.

-Да кто ты такой, чтобы говорить мне, что я не пытался! Ты ничего не знаешь обо мне. Ты живешь в созданном своим воображении мире, где чистые порывы и любовь могут спасти Землю от всего самого плохого, а значит и от таких как я. Но жизнь не такая. Думаешь, ты первый предлагаешь купить мне новую жизнь? Вот, только никто еще не купил. Потому что каждому свое. Тебе сахар, а мне дешевый чай с запахом спермы,- Билл отвернулся и медленно выдохнул воздух, - ничего не получится, ты слишком хороший

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия