Неостывший лед

С той самой ночи в доме между нами не случилось больше ни одного поцелуя. Странно это было делать при Уилле, хотя тот сразу догадался о наших чувствах друг к другу. Николас, сидя рядом со мной, брал мою ладонь в свою, и от этого мое сердце трепетало от волнения. Я наслаждалась этими моментами, запоминая их и вбирая в себя те эмоции, которые они дарили. Скоро я буду совсем одна, и мне необходимо будет помнить о том, что мне непременно нужно вернуться к Николасу. Потому что когда я вернусь, все вокруг будет другим. И именно в таком мире я хотела бы кричать о своей любви, как и обещала когда-то.

Мы ехали уже четыре дня, когда Уилл, сидящий за рулем, свернул с трассы в сторону. Впереди виднелись черепичные крыши домов с торчащими из них трубами. В закатных красках было видно, как из некоторых труб клубился сизый дым. Я оглянулась, чтобы посмотреть на Николаса. Он спал на заднем сидении, подогнув свои длинные ноги. Чтобы ему было комфортно лежать, я и пересела на переднее сидение.

— Мой район. Хочу увидеть родителей и сестру, — пояснил Уилл голосом, в котором чувствовалась теплота.

— А как он называется? — спросила я, разглядывая растущие рядом с домами сосны и кедры.

— Сосновый бор.

— Мы уже приехали? — сонно поинтересовался Николас.

— Почти. Мы заедем к моей семье, — ответил Уилл, останавливая машину около большого кирпичного дома. — Может, мы и переночуем здесь, а утром отправимся дальше…

— Прекрасная идея! — воскликнул Николас, потягиваясь. — Хоть поспим, как люди.

— Уилл, ты уверен? — спросила я, вспоминая наш разговор в саду. А вдруг его родные могут пострадать из-за меня?

— Конечно! Мы уже так далеко забрались, и ничего с нами не случилось…

Мы вышли из машины и прошли до калитки. В саду, под высоким кедром играла девочка лет семи.

— Дорри! — крикнул Уилл, а та от неожиданности выронила куклу из рук.

— Уилл!

Девочка кинулась в объятия своего брата, а тот закружился с ней, радостно смеясь. Нет ничего приятнее смотреть на семью, которая воссоединяется через долгое время. Хотелось бы и мне когда-нибудь увидеть свою вновь. Николас, как будто почувствовав мои грустные мысли подошел сзади и обнял за плечи. Только бы я смогла сберечь то, что начало происходить между нами.

Через несколько минут мы очутились в уютном доме, познакомились с родителями Уилла, душевными и отзывчивыми людьми. Его мама, взгляд которой так напоминал мою маму, все время подходила к нему и обнимала. А отец, передвигающийся с тростью после несчастного случая, сидел в кресле, и глаза его были влажными от еле сдерживаемых слез. Они все скучали по Уиллу, и даже не спрашивали, почему их сын уехал так далеко от того места, где работал. Простые люди, они приняли фразу Николаса о том, что Уилл везет нас в свадебное путешествие в горы, за правду.

Мама Уилла накормила нас горячим ужином и понимая, что мы очень устали после долгой дороги, проводила в комнаты. Каково же было мое удивление, когда мне с Николасом выделили одну спальню!

— Проходи, дорогая, — сказал Николас, пытаясь выглядеть серьезным, но это плохо у него выходило.

— Спокойной ночи, молодожены! — насмешливо произнес Уилл, проходя мимо нас в свою комнату.

— И тебе того же, — отозвалась я, уставившись на огромную двуспальная кровать.

Николас, как ни в чем не бывало, поставил наши рюкзаки на тумбочку и принялся что-то искать в своем.

— Нельзя было придумать что-то другое, не про молодоженов? — тихо спросила я, все еще стоя около двери, как будто хотела уйти куда-нибудь подальше.

— Неа, — отозвался Николас. Он явно был доволен сложившейся ситуацией. — Я в душ. Ну чего ты, бельчонок, приуныла? Если хочешь, я посплю на полу.

Вот этого я и хотела, конечно! Но он и так столько времени спал не пойми как. А на полу жестко и холодно…

— Кровать большая. Поместимся вдвоем, — не слишком решительно сказала я, провожая взглядом Николаса.

Чего так волноваться? Это всего лишь кровать… Палатка тоже у нас будет общая, пока я не покину своих друзей. Вообще-то, иногда моя уверенность в том, что я отправлюсь дальше одна, уменьшалась. На ее место приходили страхи. Я боялась разных существ, обитавших в тех местах; холода; голода; в конце концов, сбиться с пути и потеряться. Но больше всего я боялась одиночества. Привыкнув к иронии Николаса, к длинным монологам Уилла, которые скрашивали наше путешествие, я не могла понять, как обойтись дальше без этого. Но потом я представляла, что они погибают из-за меня, из-за моего малодушия, и решимость идти вместе с ними улетучивалась.

Николас вернулся через минут десять, чистый и довольный. После того, как мы умудрялись чистить зубы и умываться не пойми где, обычный душ окрылял. С большим удовольствием я подставила лицо под теплые струи воды. Хотелось так и стоять здесь, слушая шум воды, не думая о скором времени, в котором я буду идти совершенно одна и надеяться только на себя.