Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей

Все ночлежные дома в Петербурге построены по одному типу. Разница только в числе этажей и размере помещения. Представьте себе обширное зало, в целый этаж. Посередине этого зала тянутся деревянные нары с уклоном в обе стороны. Продольной невысокой перегородкой нары разделены на две половины. Кроме того, поперечными перегородками нары разделяются на «места» для ночлега. Каждое место занумеровано. На нарах и располагаются ночлежники: от своего соседа, и справа, и слева, ночлежник отделён невысокой перегородкой. Ширина «места», занимаемого ночлежником, соответствует, приблизительно, ширине человека, а длина — около сажени. В общем — «места» для ночлежников напоминают ящики без крышек, поставленные с небольшим уклоном направо и налево. Нары и перегородки окрашены в жёлтую охру. Во избежание надоедливых насекомых, их моют ежедневно… Перед сном ночлежники поют общую хоровую молитву. Они спят на голых досках и при том не раздеваясь, как пришли с улицы: в одежде и сапогах. В изголовье кладут свои шапки. После 9 часов вечера всякие разговоры воспрещаются, чтобы не мешать спать другим. За этим следит смотритель. В полночь бывает иногда так называемый «ночной обход»: полицейские городовые обходят ночлежный дом, будят по очереди ночлежников и спрашивают у них паспорт. Если паспорта не оказалось, то ночлежника берут в «участок». Кроме ночлега, за пятачок ночлежник получает вечером: тарелку какой-нибудь похлёбки, ломоть хлеба и кружку чая с куском сахара. Случается, что в какой-нибудь счастливый день все ночлежники впускаются в приют бесплатно. Это бывает тогда, когда какой-нибудь благодетель внесёт за них деньги: «на помин усопшей рабы Божией такой- то». При этом обозначается имя покойницы или покойника. В этом случае на стенах ночлежного дома вывешивается объявление «ночлег даровой — на помин рабы Божией NN». Ложась спать, ночлежник не раз скажет: «помяни, Господи, душу усопшей рабы Твоей…»

Пожертвования принимаются и натурой. Кто присылает чаю, кто булок и проч. — в пользу ночлежников. Все пожертвования вписываются в шнуровую книгу с неизбежной припиской: «на помин раба Божьего N». По характеру своих посетителей ночлежные дома отличаются друг от друга: самой плохой репутацией пользуется частный ночлежный дом на Обводном канале[186]. Он имеет «дворянскую половину». Если в ночлежные дома, расположенные на окраинах столицы, приходит, преимущественно, народ трудящийся, и работящий, но лишившийся пока заработка; то в ночлежные дома в центре столицы, стекается, по выражению смотрителя, народ потерянный… Они привыкли скитаться по ночлежным домам и ведут жизнь сущих дармоедов, паразитов-пролетариев. В пользу их каждый день собирают на соседнем Сенном рынке пожертвования натурой. Сторож приюта взваливает на спину большую корзину и отправляется с нею ходить по рынку. На корзине надпись: «в пользу ночлежного приюта». Торговцы бросают в корзину обрезки мяса, овощи и проч. В кухне ночлежного дома пожертвованное мясо моется в «трёх водах» и из него приготовляется ночлежникам хорошее сытное горячее хлебово.

По справедливости можно сказать, что третий ночлежный приют, помещающийся недалеко от Сенного рынка[187], продовольствуется от щедрот этого рынка. У ворот приюта, на заборе, прибито объявление, что принимаются пожертвования натурой. Особенно большой прилив пожертвований бывает накануне праздника Светлого Христова Воскресения. Посыльные мальчики и «молодцы» от хозяев то и дело приносят корзины с разными продовольственными продуктами — для ночлежников. В первый день Св. Пасхи ночлежники получают розговенье, и кроме того, в первые три дня Св. Недели — даровой ночлег. Накануне праздника Светлого Христова Воскресения в третьем ночлежном приюте бывает большое оживление. Всю ночь с субботы на воскресенье ночлежники не спят. Заручившись билетами на ночлег, ночлежники выходят из приюта, потом снова приходят, посидят немного, и опять куда-то уходят. Только некоторые из них лягут вздремнуть часок, другой на нарах, да и то просят своих товарищей, чтобы они разбудили их, когда начнётся заутреня…

Вот в полночь с Петропавловской крепости грянул сигнальный выстрел. В многочисленных церквах столицы загудел торжественный благовест… Среди ночлежников третьего ночлежного приюта поднялась невообразимая сутолока. Ночлежники группируются в партии и куда-то идут. Кто не спит, тот будить своего товарища.

— Эй, ребята, вставай!..

— Из пушки палили!..

— В церковь благовестят!..

— Пора «стрелять» идти!..

Среди нищих и ночлежников слово стрелять употребляется в переносном смысле и означает: просить милостыню.

— Вы куда?

— Мы к Казанскому собору!

— А вы?

— К Спасу на Сенной!..

— А мы к Исаакию…

В Святую ночь, когда петербургские обыватели спешат в церковь, ночлежники уже заняли свои позиции: они стоять там и сям на панелях или возле церквей.

— Подайте ночлежнику — для праздника!

— Смилуйтесь бедному на ночлег!

У кого сердце чёрствое, тот, конечно, откажет; но большинство подают ночлежнику, кто сколько может.