Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей

Пока быль жив её кавалер, он из своего пенсиона платил по третям за квартиру за себя и за неё, а она обязана была приносить ему каждый день торбу хлеба, говядины для щей и шесть гривен денег. Когда ей случалось не принести положенной контрибуции, он её бил немилосердно и таким образом выбил ей левый глаз, все зубы и переломил переносье. А сколько доставалось её бокам, спине и т. п. — нечего и говорить: я думаю, ни одна ломовая лошадь под кнутом пьяного извозчика не вынесла того, что выпало на долю Пробки.

Но она оставалась жива: от неё как будто отскакивали побои, и вероятно, поэтому она и получила название Пробки.

Лет семь назад, Пробка попала в Комитет для призрения нищих. Её назначили к высылке, и она, по совету своего возлюбленного, пожелала отправиться на его родину в Ростовский уезд Ярославской губернии, куда и он обещался приехать; но вскоре после её высылки заболел и с пьянства умер.

Пробка, потеряв возлюбленного, недолго нажила на месте высылки и возвратилась, именем Христовыми, опять в Петербург. Но ей плохо везёт здесь. Её раз восемь уже возвращало в Ростов, так как, напившись, она буянит и попадает в полицию.

Рваная, грязная, безобразная, с растрёпанными волосами, Пробка, шатаясь по корпусам сенновских торговцев, кричит, поёт песни и не хуже любого мужика ругается. Мясники, зеленщики и молодые ребята ради развлечения навешивают на неё разные украшения вроде бараньего хвоста, свиного уха и т. п., обливают водой, пачкают лицо грязью, а иногда украшают лентами, цветами.

Пробка ходит на Сенную раз пять в день и каждый раз приносит корзину мелких обрубков говядины, рыбы, зелени, рваных селёдок и проч. Всё набранное она тотчас же распродаёт в Вяземском доме, а деньги пропивает.

Степаныч, отчасти из жалости, а более из-за того, что Пробка немало пропивает у него в каморке и каждый день исправно платит пятаки за ночлег, держит её без прописки, а когда бывают обходы, то высылает её в коридор, где она забивается за мусорные корзины, или прячет её под нары, застанавливая сундуками.

8

Василий Алексеев Халюзин, крестьянин Нижегородской губернии Балахнинского уезда, проживает у Степаныча тоже не первый раз, и, как временный жилец без прописки, спит постоянно под нарами.

Халюзин, как и все вообще низовые крестьяне, мужик крепкий, здоровый; он, несмотря на свои пятьдесят семь лет, и теперь ещё легко носит на своей широкой спине четверть ржи[174]или девятерик муки[175].

Смолода Халюзин занимался крестьянством, кое- что зарабатывал на стороне, жил порядочно и даже скопил около тысячи рублей. На эти деньги он принялся покупать лес и каждую весну строил суда, называемый ослонками. Суда эти Халюзин нагружал кладью в Нижнем Новгороде и сплавлял в Астрахань, где и перепродавал их армянам. Так прошло десять лет и в течение этого времени Халюзин продал с барышом десять судов.

В восьмидесятом году Халюзин поплыл в одиннадцатый раз в Астрахань. Но тут случилось какое-то несчастье; вероятно, он или не доставил кладь в срок, пли подмочил или как-нибудь иначе попортил её, только грузовладелец арестовал и отнял у него ослонку. Халюзин начал судиться с купцом и судится теперь уже десятый год. Дело его без всякого результата странствует по разным судам.

С восемьдесят первого года Халюзин шестой раз приходит в Петербург хлопотать по своему делу. Он подавал несколько прошений и в Сенат, и министру юстиции и на Высочайшее имя. Вероятно, ему всюду отказывают и только страсть к сутяжничеству, упрямство и те подаяния, который он собирает здесь, тянут его в Петербург.

Халюзин может быть и не стал бы так скитаться и сутяжничать, если бы был человеком семейным. Но так как его семейство состоит только из одной жены, то он забросил своё хозяйство, отдал землю для обработки соседу, а сам скитается и побирается на все лады. Подавая прошения о своём деле, он вместе с тем упоминает в них о бедности и просит вспомоществования или на ведение дела, или на прокормление, или на дорогу. И такие вспомоществования ему выдавали несколько раз десятками рублей, а иногда отправляли его на казённый счёт на родину. Кроме того, он обращается с просьбами на бедность ко всем известным благотворителям, а на улице не пропустит почти ни одного человека, чтобы не «подстрелить».

Халюзин, являясь в Петербург, никогда не прописывает своего паспорта, потому что считает себя временным жителем, и ему жаль платит больничные и за прописку.

Хотя Халюзин и не обладает умом, но довольно хитёр, пронырлив и весь пропитан ханжеством. При всём этом он вполне русская широкая натура и любит разгуляться. Получит иногда какие-нибудь рубли, является на квартиру и кричит:

— Пётр Степаныч! Ваше степенство! Я сегодня, слава Богу! Хочешь ли тебя угощу? Пойдём в трактир чайком напою, по пирожку закажу. И Алексеевна-матушка, — обращается он к хозяйке, — и ты пойдем, и тебя угощу. А вот старикам-то, старикам-то надо винца поднести. Эй, вы, дураки! Подходите сюда, выпейте водочки. Вот Халюзин каков! Халюзин добрый!