Непобедимый эллин

- У-у-у-у… - тихо подвывал воинственный великан, вправляя себе сломанную шею.

- Сатир его побери! – уже не на шутку разозлился сын Зевса, когда Антей в очередной раз твёрдо встал на ноги. – Значит, хочешь по-плохому, ну сейчас будет тебе всё небо в алмазах…

Выскочив из колесницы, Геракл провёл молниеносную серию сокрушительных ударов: по почкам, по печени, в нос и в челюсть противника.

Великан покачнулся.

Сын Зевса ухнул и, схватив гиганта поперёк туловища, легко поднял его над землёй.

- Мама-а-а-а… - жалобно заверещал Антей, принявшись яростно дубасить великого героя кулаками по голове.

Но силы в этих ударах было не больше, чем у немощного морского старца Нерея. Догадка Геракла, как ни странно, оказалась верна.

- Немедленно опусти меня на землю! – плаксиво потребовал барахтающийся в воздухе великан. – Я теряю свои силы. Мама, какого сатира?..

- Ага, таки обделался! – улыбнулся Геракл и, повернувшись к историку, зычно бросил. – Софоклюс, давай тащи какой-нибудь булыжник.

Хронист не растерялся и, подобрав с земли увесистый камень, зазвездил им испуганному великану аккурат промеж глаз.

Легендарное орудие иногда бунтующего древнегреческого пролетариата не подвело.

- Фух, - сын Зевса швырнул бесчувственное тело врага в небольшую, случившуюся неподалёку канаву. – А ты говоришь, увеселительная прогулка…

Вернувшись к дороге, могучий герой пинком отбросил преграждавшее путь бревно и пошёл поглядеть на труп раздавленной Антеем собаки, ибо животных Геракл очень любил.

При ближайшем рассмотрении собака оказалась худым тщедушным мужиком в нелепой рыжей шкуре.

- Так ведь… это же тот псих Херакл!!! – воскликнул Софоклюс, проверяя дышит ли самозванец. – Жив безобразник, только вот без сознания. Наверное, от страха в обморок упал.

- Ему крупно повезло, что у Антея на сандалиях модная нынче мягкая подошва, - пояснил Геракл и они с историком устремились навстречу новым грандиозным приключениям.

***

В Египте греки решили особо не задерживаться. Правда, Софоклюс визгливо требовал сделать остановку и полюбоваться местными диковинными пирамидами и собакоголовыми статуями древнего бога Псевса.

Ну оно и понятно – историк, что с него возьмёшь.

Геракл требования хрониста невозмутимо проигнорировал и гнал колесницу всё дальше и дальше, приближаясь к мифическому краю земли.

Хотя сделать вынужденную остановку им всё-таки пришлось.

Дорогу в одном месте перегородила огромная толпа весело гомонящих иудеев, ведомая вглубь египетской пустыни на редкость пронырливым типом по имени Моисеюс.

Увидав странствующих эллинов, Моисеюс не растерялся и, прикинувшись хромым, тут же предложил обменять золотую колесницу на священный песок из далёкой пустыни Кара-кум, который сам он подобрал с земли полчаса назад.

- А зачем тебе наша повозка? – слегка усмехаясь, полюбопытствовал Геракл, дивясь необыкновенной наглости незнакомца.

- Ну таки как же?!! – всплеснул руками Моисеюс. – Я ведь слегка хромаю на правую… или нет… таки на левую ногу! Мне тяжело поспевать за моими собратьями. К тому же в золотой колеснице я смогу предстать перед египетским фараоном как и подобает великому иудейскому пророку!

- Нет, к сожалению, моя колесница не продаётся, - покачал головой сын Зевса, очень разочаровав своим ответом хитрого иноверца.

- Ах, вы таки сделали мне вырванные годы, - сокрушенно вскричал знаменитый иудейский экскурсовод. - Как теперь жить?

Вскоре толпа испуганно оглядывающихся (но прятавших под одеждой длинные ножи) иудеев рассосалась. Но могучий герой не спешил вновь натягивать поводья. Спрыгнув на дорогу, он принялся смазывать бычьим жиром невыносимо скрипящие колёса.

Через двадцать минут в том направлении, куда ушли весёлые иудеи, промчался взмыленный конный отряд вооруженных до зубов бритоголовых головорезов. Но Геракл благоразумно решил не вмешиваться в местные непонятные разборки.

Как следует смазав ось колесницы, он снова устремился в путь и вскоре на полной скорости проскочил чудесный зелёный оазис.

- Эй?!! – возмущенно закричал Софоклюс, но сын Зевса даже бровью не повёл.

А в зеленом оазисе устроил засаду на проезжающих мимо путешественников сумасшедший царь Бусирис, но колесница Геракла пронеслась мимо столь стремительно, что у затаившихся среди густой растительности солдат порывом ветра снесло с голов боевые парики.

Окончательно спятивший от жары и чрезмерного сексуального воздержания, царь приносил всех чужеземцев в жертву великому Зевсу. Бусирис очень рассчитывал, что специально посланный в пустыню боевой отряд отловит весьма многочисленную компашку, шляющихся где попало беззаботных иудеев, и тогда жертв у него будет выше крыши мраморного дворца.

Неурожайный год послали боги землям царя. Специально вызванный с Кипра прорицатель Фрасий после трёх кувшинов неразбавленного вина предсказал, что пройдет засуха только в том случае, если Бусирис будет регулярно приносить в жертву Зевсу чужеземцев.

В общем, сам прорицатель Фрасий и стал первой жертвой маньяка, принесённой великому Громовержцу.