Непобежденный

Особым потрясением для меня стали мелодии пластинок, которые нам поставляли, видимо, для поднятия боевого духа американские союзники в годы войны в рамках программы «ленд-лиз».

Записи Дюка Эллингтона, Рея Нобла не могли сравниться с нашими Л. О. Утесовым и А. Н. Цфасманом. Когда дед уходил, оставшись один, я слушал до бесконечности «Караван» или «Одну мысль о тебе», испытывая неведомое прежде наслаждение.

Отец не разделял наших с дедом увлечений. Эстрадную музыку и особенно джаз он не любил. Когда же звучала классика, он иногда присоединялся к нам. Красивые благозвучные мелодии он ценил и даже что-то напевал себе под нос. Да вот беда, в отличие от музыкально развитой жены, у него не было слуха, что, впрочем, не мешало ему во время наших прогулок по лесу напевать любимые песни — главным образом на музыку Александры Пахмутовой. В последние годы он особенно любил слушать «Беловежскую пущу» и «Белоруссию» в исполнении «Песняров».

В пять лет дед подарил мне скрипку со всеми принадлежностями — от подбородника до канифоли. Но недолго музыка играла…

Через несколько дней от скрипки остался гриф с болтающимися струнами и несколько щепок от разбитого корпуса. Сохранились смычок и коробка с канифолью, которые как память о деде долго хранились в семье.

К самому же инструменту, который я шарахнул то ли об пол, то ли о стену, изменил отношение только в 1960-е годы, когда услышал гениальную музыку в исполнении Леонида Когана и Виктора Третьякова, названного Юрием Башметом «эталонным скрипачом».

* * *

Отец не мог уделять мне достаточного внимания — работал с раннего утра и допоздна. Однако он сумел передать, пожалуй, самое ценное — любовь к книгам. Помню его первые подарки: ярко иллюстрированную книгу «Золотой ключик, или Приключения Буратино», массивный альбом, посвященный А. В. Суворову, с отцовской надписью «Сынок! Старайся быть таким же храбрым и честным, как дедушка Суворов», а также роскошно изданный в конце девятнадцатого века сборник басен И. А. Крылова.

Летом 1960 года наша семья отдыхала в мидовском дачном поселке в Перхушково.

Однажды вечером, когда с работы приехал отец, я был всецело поглощен чтением нового детективного романа «Атомная крепость», изданного в популярнейшей серии «Военные приключения».

Поинтересовавшись тем, что я читаю, взял книгу, полистал и рассмеялся.

Оказывается, автором книги являлся бывший мидовец, уволенный со службы за какие-то проступки. Он решил отомстить своим обидчикам — мидовским кадровикам, сотрудникам управления делами и территориального отдела, откуда его попросили, избрав для этого достаточно изысканный способ. Присвоил их имена и фамилии отрицательным персонажам романа — американским шпионам, фашистским наймитам, убийцам и прочим нелюдям.

Нечто подобное повторил через полвека также бывший мидовец некий Платон Обухов, наводнивший российский книжный рынок низкопробными детективами. Героем одного из них — руководителем мафиозной структуры, занимающейся продажей женщин и их принуждением к занятиям проституцией, а также торговлей наркотиками и оружием и прочее, и прочее — стал Сергей Иванович Кисляк, личность известная не только в мидовских кругах. Уязвленный Кисляк вкупе с другими высокопоставленными мидовцами, фамилии которых также «украсили» страницы обуховских опусов, вступили в жестокую борьбу с новоявленным литератором и победили. Обухов был уличен в сотрудничестве с британской разведкой, арестован и потом объявлен душевнобольным.

Практически безотказный прием, как опорочить неприятного вам по тем или иным причинам человека, запомнился, поэтому я поначалу вознегодовал, увидев в титрах телефильма «Штрафбат» свою фамилию. Фильм был снят в 2004 году Николаем Досталем по сценарию Эдуарда Володарского и показан по каналу «Россия».

В полной уверенности в том, что фамилией «Зимянин» наделен кто-то из штрафников-уголовников и что таким способом сценарист и режиссер сводят счеты с покойным Михаилом Васильевичем, который на протяжении многих лет курировал по долгу службы советский кинематограф, я стал готовиться к жесткому ответу.

Немного поостыв, пересмотрел седьмую серию фильма, где действует некий Зимянин, роль которого исполнял чтимый мною актер МХТ имени Чехова Владимир Терентьевич Кашпур. Лет за десять до этого мне довелось пообщаться с ним на съемочной площадке фильма «Зона Любэ» режиссера Дмитрия Золотухина и насладиться виртуозной актерской работой на съемках клипа «Песня о коне».

Оставив в стороне достоинства и недостатки «Штрафбата», очень рад, что мои опасения не подтвердились. Образ «однофамильца» в картине в исполнении Кашпура — один из наиболее проникновенных и волнующих.

С каким торжеством в голосе уполномоченный Советской власти Зимянин в освобожденном от немцев городке объявляет уцелевшим жителям, что «немец больше не придет, кончилась оккупация!» Видя на экране светлеющие лица людей, испытываешь гордость за освободителей — наших отцов и дедов.