Читаем Неправильный демон (СИ) полностью

Но если бы нынешнего Люцифера можно было так легко победить, то он бы никогда не стал бы Владыкой Ада. Ещё до того, как драконий хвост пришёл в движение, демон Предельного ранга взмыл вверх, превращаясь в комок багровой всеразрушающей энергии. Бывший Гремори прекрасно понимал, что только в этой форме он имел хоть какую-то возможность противостоять созданию уровня Альбиона. Ему не обязательно убивать его, нужно только потянуть время. Когда носитель Белого истощит свои силы и принудительно выйдет из этого безумного режима своего Святого Механизма.




Теперь Альбион на время забыл о других букашках. Прямо сейчас у него имеется иная проблема, с которой нужно было разобраться. Для других все смешалось в сверхбыстрое чередования алых всполохов и бесконечных громогласных выкриков "Деление". Сазекс не мог одержать верх над драконом, не разрушив весь город, а дракон не мог себе позволить медлить, ведь момент его могущества ограничен. Установился паритет. До тех пор, пока Альбиона это окончательно не вывело из себя. Если раньше он хотел сломить, унизить, окунуть навечно в бездну отчаяния одного демона, то теперь он решил его просто убить.




Яд Белого Императора обладал огромной мощью, он мог убить сильнейших мира сего за считанные мгновения и только совсем узкий круг личностей мог игнорировать или сопротивляться его сильнейшему оружию. И он, зная, что его носитель больше не выдержит этот безжалостный режим, нанёс удар своим ядом туда, где был наглый демонишка.




Вот только в его короткий план вмешалась сила куда большая, нежели все сильнейшие мира вместе взятые. Непонятно почему и зачем появившаяся Уроборос отразила... Нет, просто встала на пути его атаки, приняв большую часть на себя. Она не защищалась, просто стояла и больше ничего не делала. Но ей и не нужно было что-либо делать. Существо совсем другого порядка вряд ли обратило внимание на такую мелочь, как яд Белого Императора драконов. Бог всегда выше Императора.




Альбион уже хотел застонать от осознания своего проигрыша, как его жёлтые, налитые яростью глаза заметили, что он всё-таки попал. Там, куда ушла часть его ослабленной атаки, закрыв своим телом Владыку Левиафан, находилась его цель. И его яд уже проник в него.




Он был удовлетворён. Теперь можно было уходить, что он и сделал, на огромной скорости проломив магический барьер, что держался не иначе как чудом, ушёл прочь. Его дело было сделано.

Комментарий к

Осознал, обещаю исправиться. И да, мне не настолько насрать на читателей, как думают некоторые. Не понравился такой эпилог? Окей, будет вам хэппи-энд.


Акэно: бечено.


========== Happy End ==========

Сознание возвратилось резко, со звоном разбившегося стеклянного барьера внутри моей головы. По тут же широко распахнувшимся глазам беспощадно прошелся неумолимым маршем рой солнечных лучей, картинка перед глазами в первые мгновения была мутной, будто кто-то убрал фокус на объектах передо мной, но затем, после того как веки пару раз сомкнулись и открылись, зрение пришло в норму. Перед глазами был знакомый потолок, я был в своей комнате в главном поместье семьи... И я прекрасно понимал, что именно привело к моему появлению здесь.




Взгляд немного в бок наткнулся на причину лёгкой тяжести с одной стороны, а переведя глаза на противоположную сторону, я узнал причину аналогичного дискомфорта с той стороны. Плотно прижавшись к моему телу и оплетая его, подобно лианам, своими руками и ногами, возле меня лежали обе мои сестры. Напряжённые позы, подпухшие глаза с мешками от долгого отсутствия сна и небольшие ранки, явно от укусов на губах, их внешний вид оставлял желать лучшего, и глубоко ранил меня. Ведь это я стал причиной их беспокойства, их переживаний и тревоги, а этого я не хотел больше всего на свете.




От осознания того, как им ужасно пришлось с таким никудышным братом как я, настроение, и так до этого не бывшее хорошим, окончательно испортилось. Очень неприятно осознавать, что мало того, именно я виноват в своих бедах, так ещё и сестёр за собой утащил. Не такого я для них хотел. Но... Но я так же могу сказать, что произошедшее не пошло мне на пользу, сейчас, вот так смотря в потолок, я понимаю насколько же глупым я был и сколько ошибок совершил. Дармовая сила вскружила мне голову. Хорошо, что меня вовремя отрезвили от ложных видений. И безмерно жаль, что без постороннего вмешательства я бы ещё не скоро смог осознать всю пагубность своего положения.




Да, с этого момента все будет по другому, это моё маленькое обещание себе. Не хочу больше заставлять Сону и Серафалл так переживать за глупого и никудышного себя. Они этого не заслужили.




С лёгким напряжением я смог оторвать правую руку от кровати и перенести её на макушку Серафалл, начав медленно поглаживать её густые и мягкие чёрные волосы. Я старался делать это как можно более аккуратно и нежно, но, видимо, недостаточно, буквально после пары движений сестра вздрогнула и открыла глаза, чтобы следом встретиться своим мутным взглядом со мной. Она несколько секунд смотрела на меня, а затем из её глаз беззвучно полились слёзы.




Перейти на страницу:

Похожие книги

Ледяной плен
Ледяной плен

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского — культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж — полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду!Говорят, где-то во льдах Антарктики скрыта тайная фашистская база «211». Во время Второй мировой войны там разрабатывались секретные виды оружия, которые и сейчас, по прошествии ста лет, способны помочь остаткам человечества очистить поверхность от радиации и порожденных ею монстров. Но для девушки Леры важно лишь одно: возможно, там, в ледяном плену, уже двадцать лет томятся ее пропавшие без вести родители…

Alony , Дмитрий Александрович Федосеев , Игорь Вардунас , Игорь Владимирович Вардунас

Фантастика / Постапокалипсис / Прочая старинная литература / Древние книги / Исторические любовные романы / Боевая фантастика
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (Мирский) , (Мирский) Дмитрий Святополк-Мирский

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги