Непредсказуемый граф

То был обычный парадный портрет. Отец был изображен в профиль верхом на своем любимом коне, в руке хлыст, у ног – послушный спаниель. Линдси не знал, чего в нем сейчас больше: гнева или презрения. Каким надо быть мелким и тщеславным, чтобы спать под собственным портретом! Линдси огляделся в поисках чего-нибудь тяжелого, чем мог бы запустить в этот портрет, но ничего подходящего не увидел. Если однажды ему предстоит здесь жить, то от портрета надо срочно избавиться.

Линдси забрался на кровать, встал ногами на подушку, снял портрет со стены и без церемоний швырнул на пол.

Но… Что за черт! За портретом оказалась деревянная дверь. Линдси открыл дверцу и пошарил рукой в темноте. Ему потребовалось несколько минут, чтобы вытащить из шкафа все содержимое и сложить на небольшой инкрустированный стол у окна. Чтобы рассмотреть находки, Линдси отдернул тяжелую портьеру, и тогда его взгляду предстали довольно неожиданные вещи.

В шкафу за портретом его отец прятал правоустанавливающие документы на участки земли, расписки и закладные – словом, все то, что нормальные люди хранят у себя в кабинете вместе с журналом бухгалтерского учета. Но его отец отличался патологической подозрительностью и потому все, что было дорого его змеиному сердцу, держал поближе к телу, включая и свой портрет. Среди находок оказались туго свернутые и перевязанные шнуром пачки банкнот. Линдси насчитал четыре тысячи фунтов.

И еще там был длинный кожаный тубус, стянутый шнуром с одного конца. Из него Линдси вытащил свернутый в рулон холст. Еще не разворачивая его, он уже знал, что найдет там, – «Дециму». Интуиция его не обманула. С развернутого холста на него смотрела «Децима».

Зачем отец устроил этот фарс?

Выругавшись сквозь зубы, Линдси собрал все найденное в саквояж, обнаруженный там же, решив, что разберет оставшиеся «сокровища» на досуге. Первым делом он собрался навестить «эксперта», чтобы удостовериться в подлинности «Децимы» и «Морты», принесенной Миллсом. Не потому, что полагал, будто его дела важнее; просто не считал себя вправе предлагать Кэролайн руку и сердце, пока его будущее не определено. И, разбогатев на четыре тысячи фунтов, найденных за портретом, Линдси мог помочь ее отцу, поскольку, как он догадывался, затруднения лорда Дерби касались финансов.

Не теряя времени, он оседлал Бессмертного и погнал коня в Лондон. Первую остановку Линдси сделал у дома своего приятеля герцога Уоррена. Уговорив друга одолжить ему «Нону», что было почти на грани возможного, Джонатан с «Ноной» Уоррена, «Ноной» Дженкина, «Мортой» Миллса и «Децимой» своего отца в саквояже отправился на встречу с «экспертом».

На этот раз он прибыл в Ковент-Гарден в начале второго дня. Севен-Дайелс в это время суток выглядел совсем не так таинственно, как ночью. Обшарпанные стены и грязь вызывали омерзение. Хорошо, что у него хватило здравого смысла надеть сапоги с толстой подошвой, поскольку знал примерно, что его ждет, помня о своем первом ночном визите сюда в обществе Миллса. При мысли о нем на душе у Линдси заскребли кошки. Он не хотел подозревать приятеля в подлоге, но вопрос о том, каким образом Миллсу удалось заполучить «Морту», оставался открытым. В любом случае его помощь была неоценимой, поскольку без «Морты» Джонатану не видать светлого будущего и счастья с Кэролайн… Нет, о Кэролайн он думать не станет. Сейчас ему нужна ясная голова.

Линдси быстро шел уже знакомым маршрутом. Людей в это время ему встречалось больше, но ни одного прилично одетого горожанина он так и не увидел: женщины сплошь были в обносках, с целыми выводками детей, цепляющихся за их юбки; мужчины – уже изрядно подвыпившими. Линдси, жалея несчастных, раздавал детям мелкие монеты, но не терял бдительности, понимая, что среди здешних обитателей может найтись и тот, кто и при свете дня решится зарезать явно небедного аристократа, хотя бы для того чтобы тут же пропить все, что при нем окажется.

Когда Линдси добрался до места, его ждал сюрприз: дверь в логово «эксперта» была приоткрыта. Линдси беспрепятственно прошел внутрь, а комната, которую он помнил набитой до отказа всяким добром, оказалась почти пуста – там оставалось всего несколько картин. Линдси с досадой вздохнул и хотел было повернуть назад, как услышал голоса. Они доносились из смежной комнаты. Линдси затаил дыхание и прислушался.

– Упакуй все, что осталось. Я дождусь последней доставки, и прощай это место.

Линдси узнал голос «эксперта» и, распахнув дверь, вошел. «Эксперт» в ярости сжал кулаки, но остался на месте.

– Вы пришли за еще одним заключением? – спросил он и, взглянув на человека, которому только что велел упаковывать вещи, едва заметно кивнул. Тот, второй, похожий на борца-тяжеловеса, кивнул в ответ. – Вы застали меня в неподходящее время.

– Съезжаете? – поинтересовался Линдси, обводя взглядом пустые стены. – Переезжаете в другой район или покидаете Лондон?