Непримиримые 2

— Я доволен, — уверяет с улыбкой на хмуром лице. — Вы выступили достойно. Претензий ни к кому нет, и очень надеюсь, что увижу всех на следующем турнире.

— А за ребят обязательно болеть? — хнычет Галюся, озвучив мысль, которая, как мне кажется, сейчас крутится если не у всех девчат, то у большего количества точно. Это при том, что вначале турнира она была едва ли не главной активисткой движения «за вечеринку».

— И награждения ждать? — поддерживает подругу Светка.

— Домой нельзя? — голос Аллы из толпы.

— Это дело лично каждого. Если уж совсем невмоготу, я вас отпущу, но на награждение капитан и еще несколько человек обязаны быть, — категорично и пригрозив пальчиком. — Сами уж решайте, кто останется, другие могут быть свободны, — отмашка дланью.

— Ура, — недружный, скорее выдавленный стон неровно пролетает по команде, вызвав укоризненное качание головы у физрука.

— Эх, девчонки… — больше ни слова не говоря, мужчина уходит к тренерской скамейке. Мальчишки к этому времени уже оканчивают разминку и кучкуют мячи, готовясь к началу финальной встречи.

Неорганизованной толпой грустно плетемся переодеваться, в то время, как пацаны, с тем же Педунивером, только с мужской командой, вступают в битву.

Результат предсказуем. Даже смысла не вижу рвать жилы, наши будут вторые, как и мы. К тому же Игнат травмирован, а без основного нападающего и сильного блока, целая линия, по сути, выведена из строя.

В итоге, вымученно гудим в переодевалке, вяло обсуждаем турнир, а я какое-то время сижу в ступоре и пытаюсь набраться сил просто встать.

Методом жеребьевки команда разыгрывает вакантные места «заслуженного отдыха» и повинности в виде «досиживать до конца турнир».

— Я останусь! — вызывается сама Люда, бодро расхаживая по помещению в полотенце. Еще бы, она запасная и сил потратила значительно меньше основных игроков. Это не укор, констатация факта. Она бы с удовольствием играла все матчи полностью, но, к сожалению, с ее ростом и техникой, места в главной шестерке не нашлось.

— Мне тоже домой не охота, — дергает плечом Таня, втискиваясь в джинсы.

И еще пару девчат вызываются добровольцами, а мне наравне с остальными приходится тянуть палочку. Где Ленчик раздобыла спички — фиг знает, но уже всех девчонок посчитала, приготовила нужное количество, среди которых спрятала несколько сломанных…

Кажется, мой облегченный выдох на миг заставил умолкнуть всех.

— Простите, — винюсь без вины за свою везучесть и, покачивая устало длинной спичкой, ступаю к месту, где раздевалась. Девчата посмеиваются:

— Угу, фортануло…

Даже нет сил помыться. Запихиваю вещи в сумку и, попрощавшись со всеми махом, плетусь на выход. Дома у Родиона шикарная ванна, нырну в пену и буду откисать долго-долго. Лелея совершенно умопомрачительную мысль, иду по коридору, рюкзак на плече. С разных сторон из-за дверей раздаются голоса команд противников, которые не спешат покидать зал. Переодеваются.

Вышагиваю по узкому пролету, чуть маневрируя между мальчишками и девчонками, кто уже одет и стоит в коридоре, ожидая других. Болтают, смеются, шушукаются, обмениваясь соображениями. Несколько мне незнакомых, но явно которым приглянулась, и мне успевают ляпнуть какой-то комплимент. Потерянно киваю, толком не вникая в суть, но улыбку выдавливаю. Не стоит настраивать против себя других, нам, возможно, еще не раз встречаться…

Но уже у выхода в общей коридор слышу злой голос Селиверстова. И вот чего Игнату домой не уходится?! Какого лешего в зале забыл? Гад! Еще и ругается с Шумахером. Это не мое дело…

Хотя мое.

Тихо подступаю ближе, тормозя возле дверей в мужской и женский туалет и затаиваюсь.

— Я тебе говорил, держись от нее подальше, — рокочет Игнат. Негромко, но четко и вкрадчиво.

— Да кто ты такой, чтобы мне указывать, что делать? — тявкает раздраженно Шумахер.

— Я не шучу, Шувалов, — грозит Игнат. — И слов на ветер не бросаю. Если думаешь, что я боюсь твоего брата, это очередное твое заблуждение. Если что-то случится с Иркой…

За спиной раздаются приближающиеся голоса, и, чтобы не оказаться пойманной за подслушиванием, успеваю юркнуть за ближайшую дверь в женский туалет.

Сердце испуганной ланью грохочет в груди, разгоряченным лбом утыкаюсь в прохладную поверхность и несколько секунд усмиряю взбеленившееся дыхание. Напугавшие меня голоса минуют коридор и растворяются в гуле обыденного звучания спортивного комплекса, где никогда не бывает тихо, если идут соревнования.

Ругань парней опять возобновляется. Правда, слова не различить, но тон, которым обмениваются Игнат и Родион четко дает представление, что беседа недружеская.

Шумно выдыхаю и теперь уже спиной прижимаюсь к двери уборной. Рюкзак сползает с плеча и шмякается на пол. Блин, вот что делать? Какого фига два дурака сцепились? И мне как на это реагировать? Отсиживаться в уборной? Не вариант…