Непристойная рукопись

Но что-то внутри Эжена, спрятанное слишком глубоко и необъяснимое словами, заставляло его каждый раз выходя из экипажа искать глазами Тео. Он почему-то был уверен, что юноша тайком смотрит на него, не решаясь подойти ближе. Он так старательно окидывал взглядом дорогу, по которой ехал, что однажды, остановившись возле конторы Реманжу, встретился взглядом с Маргаритой. Она стояла на противоположной стороне улицы с пожилой дамой, поддерживая её под руку. Эжен почувствовал, как сильно забилось сердце и, ухватившись за дверцу экипажа, застыл на месте. Марго была одета в костюм сестры милосердия и поистине чудо, что он смог узнать её. Она невольно вздрогнула и так же молча посмотрела на Бланшара. А затем, едва заметно кивнув, мягко улыбнулась и, вновь склонившись к собеседнице, поспешила увлечь её за собой. Эжен сделал шаг вперёд, но Марго, словно почувствовав это, обернулась и отрицательно покачала головой. Её взгляд больше чем любые слова дал понять, что она не станет вести беседу, и Бланшар останется в дураках, пытаясь принудить её к общению. Боже мой, значит, она не солгала тогда и действительно оставила своё постыдное ремесло. Эжен ещё долго вспоминал неожиданную встречу. Возможно, именно с Маргаритой он смог бы стать счастливым. И наверняка не связался бы со вздорным мальчишкой. Ах, теперь всё равно не изменить прошлого. Однако в её мимолётной улыбке вовсе не было упрёка или обиды. Стало быть, она до сих пор питает к нему нежные чувства. Мысли Эжена мигом ушли в сторону. Его больное самолюбие было полностью удовлетворено. Раз Марго, несмотря на всё, продолжает его любить, он без сомнений достоин этого. Негодяй Тео наверняка скоро сам приползёт на коленях, как делал это раньше, умоляя о прощении. И однажды вечером, изрядно выпив и разомлев от шикарного ужина, что устроил в его честь сам виконт, Бланшар велел кучеру свернуть в переулок и остановиться у скромного дома, где жил Теофиль. Но заспанный привратник огорошил его известием, что господин Бриссон давно съехал. Он и рад бы услужить, но вовсе не располагает сведениями о его новом адресе. Нет, молодой человек не оставлял ни письма, ни записки.

Эжен почувствовал досаду, но тотчас утешил себя, что Тео явится сам.

Как только наступило лето, Бланшар вознамерился поехать в предместье и продать загородный дом. Его тяготило место, где они пережили вместе столько безмятежно счастливых дней. Давно пора было это сделать. Знаменитому де Бланшару просто совестно иметь такой жалкий домишко. На Париж обрушился палящий зной. Казалось, пыль так и стоит в воздухе, проникая в горло и заставляя жадно набрасываться на прохладительные напитки. Поливаясь потом, с прилипшими к вискам прядями волос, Эжен с вожделением рассматривал новую книгу. Шарль Баретт не поскупился на комплименты по поводу чудесного изложения и эмоционального финала. Он успел продать почти всё, не дожидаясь доставки из типографии. И теперь, радостно потирая руки, намеревался заказать дополнительный тираж. Со второй книгой общество охватил настоящий ажиотаж. Реманжу, растянув узкие губы в улыбке, предложил хозяину устроить аукцион. Для приличия ему можно придать вид благотворительности и пожертвовать скромную сумму очередному приюту.

– Сударь, – раздался прямо над ухом Эжена постный голос лакея, вырвав его из сладкого тумана успеха. – Мальчик принёс записку, изволите прочесть или напомнить о ней позже?

– Ладно, Анри, дайте сюда, – лениво кивнул Бланшар. Но, пробежав короткий текст грязноватого листка мятой бумаги, он побледнел. Этот почерк он узнал бы из тысячи других. Автором послания был Теофиль.

«Я не стал бы понапрасну беспокоить тебя, Эжен. Надеюсь, моя просьба не доставит тебе большого труда. Я хотел бы покоиться в твоём загородном поместье, в маленькой роще за прудом. Конечно, ты вправе отказать мне. В любом случае я буду молиться за тебя, хотя не уверен, что мои молитвы будут услышаны… я наверняка попаду в ад. Прощай, Эжен. И хотя бы иногда вспоминай обо мне. По-прежнему любящий тебя Тео». В конце записки был указан адрес, который он почти не разобрал, так как буквы запрыгали во внезапно задрожавших пальцах.

Бланшар почувствовал сильное волнение и, приложив ладони к вискам, судорожно вздохнул. Но тотчас вскочил с места и бросился вниз, даже не надев сюртук. Сунув под нос кучеру часть записки с адресом, он рухнул на сидение и сжал голову руками. В висках немилосердно стучало, заставляя Эжена мучительно вздрагивать, когда колеса экипажа подпрыгивали на плохо вымощенной дороге. Он пытался собраться с мыслями и даже утешал себя, вообразив, что письмо не что иное, как попытка выудить у него деньги. Зная склонность Тео к истерикам, это вполне в его духе. Но стоило экипажу остановиться, как Бланшар и вовсе онемел, не в силах сдвинуться с места. Его шикарное ландо, еле втиснувшись на узенькой улочке, оказалось возле жалкого дома, где много лет назад Эжен снимал мансарду. Там, где он наткнулся на тайник с дневником маркиза, начисто изменившим его жизнь.