Несвятые святые женщины

В ночь с 18 на 19 января после кратковременной болезни скончался юный император Петр II. Неожиданная смерть государя была страшным ударом для Долгоруких. Они растерялись до такой степени, что в первую минуту, придумывая способы удержать в своих руках власть, составили от имени Петра подложное духовное завещание, которым император завещал после себя русский престол своей обрученной невесте, княжне Екатерине Долгорукой. Но испугавшись столь дерзкого замысла, они поспешили уничтожить этот фальшивый документ.

В день кончины Петра II, вечером, князь Иван Алексеевич приехал к Наталье Борисовне. В этот памятный для них вечер они поклялись друг другу никогда не разлучаться, и Наталья Борисовна свято исполнила клятву, нарушив ее лишь через девять лет против своей воли.

Напрасно родные старались утешить ее, суля других женихов: и знатных, и богатых. Она и слышать не хотела о том, чтобы, дав слово в счастье, отказать жениху тогда, когда он терял все. Постепенно друзья и знакомые стали их избегать, заискивать перед теми, кого прочили в новые любимцы.

Когда закончилась церемония погребения, стали готовиться к коронации. Колокольный звон, новые торжественные процессии… Наталья Борисовна приехала во дворец, князь в последний раз командовал гвардией и отдавал честь новой царице. Когда Наталья Борисовна возвращалась домой, толпа кричала ей: «Прошло наше время, матушка ты наша! Лишились мы своего государя! Что с нами будет?!»

Вслед за Анной Иоанновной в Россию приехал ее любимец, ловкий и честолюбивый курляндец Бирон. Он был человек жестокий и необразованный. Предвидя, каким несчастьем для народа будет его приезд в Россию, Долгорукие просили царицу, чтобы она не пускала его в Россию. Естественно, она их не послушала. Бирон же возненавидел Долгоруких и обещал уничтожить их род.

Приехав в Москву и захватив в свои руки власть, он, простой конюх по происхождению, не мог спокойно видеть верных слуг прежнего государя. В самое короткое время царица возвела его на такую высоту, что все целовали ему руки и чествовали как великого князя. Не зная, к чему бы придраться, чтобы скорее сослать Долгоруких, он призвал к себе их прежних друзей, выспрашивал, не брали ли князья взяток. Но никто не мог сказать про них ничего дурного. Тогда он велел объявить, чтобы всякий, кто чем-нибудь недоволен, подавал государыне жалобы. Пошли доносы, наговоры, и положение Долгоруких с каждым днем становилось все опаснее.

Наступил апрель. Невесело было Наталье Борисовне. До нее доходили слухи, что ее жениха скоро лишат всех наград и сошлют в ссылку. Брат и родные постоянно упрекали ее, почему она не отказывает жениху, которому грозили бедствия. Надо было на что-нибудь решиться. Как ни откладывали день свадьбы, но видя упорную решимость невесты, должны были его назначить. Их даже некому было проводить в церковь: никто из родных не пришел! Только две старушки, ее дальние родственницы, согласились поехать в храм. Венчаться ехали верст за пятнадцать от Москвы, в родовое село Долгоруких – Горенки. Там жил отец жениха, его братья и сестры, недружелюбно относившиеся к невесте и расстроенные ожиданием близких бед. Когда княгиня стала прощаться со своими домашними и братьями, они стали оплакивать ее как покойницу. После венчания, заплаканная, вошла она в дом свекра. Хотя было много приглашено гостей со стороны жениха, но свадьба больше походила на похороны, чем на веселый пир.

На третий день после этой грустной свадьбы молодые собрались делать визиты, но когда все уже было готово к отъезду из Горенок в Москву, приехал курьер и объявил князю Алексею Григорьевичу указ императрицы, которым князь со всем семейством ссылался в дальние деревни.

В «Записках» Натальи Борисовны подробно рассказано обо всех испытаниях, которые ей пришлось вынести во время следования сперва в касимовское имение, а потом в сибирскую тундру, так как, по настоянию врагов Долгоруких, императрица отменила свое первоначальное распоряжение и велела заточить князя Алексея Григорьевича с семьей в глухом Березове.

Этот маленький городок находится среди дремучей тайги и пустынных тундр, он стоял на крутом обрывистом берегу реки Сосвы, близ ее впадения в Обь. Вокруг, на необозримом пространстве, с одной стороны тянулись первобытные хвойные леса, а с другой – обширная луговая низменность, покрытая множеством озер, протоков и зыбких болот. Унылая природа была скована снежным саваном в течение восьми месяцев, а жестокие морозы доходили до 45 градусов. Погода здесь отличалась непостоянством: воздух сырой и туманный, небо почти всегда закрыто темными свинцовыми тучами, ночи продолжительны и мрачны, и лишь иногда горизонт освещает северное сияние. Здесь, словно в полутемной, занесенной снегом могиле, Наталье Борисовне пришлось прожить лучшие годы своей жизни.