Неучтенный фактор (Хроники Лотеама) (СИ)

Утром собирались, перебрасываясь лишь сухими фразами. Это словно искажало реальность происходящего, позволяло задвинуть эмоции подальше, не тратя на них драгоценные силы. Даже Рика, почувствовав настрой остальных, примолк и выглядел подавленным. До пещеры добрались в молчании.

— Вирдж, — нарушил тишину Лар, остановившись перед входом. — Ждите здесь. Когда все начнется, Рика почувствует. Вы знаете, что делать.

— Хорошо, — только и произнес в ответ кэр. — Удачи.

И в этом простом, банальном пожелании уместилось все, что он не мог, но хотел сказать. Лар на мгновение задержал на нем взгляд, а потом кивнул.

— Будьте готовы, — предупредил он и шагнул в пещеру, где его ждал Бартез.

Второй раз идти было легче. Камни не выскальзывали из-под неуклюжих ног, глаза, привыкшие к темноте, различали очертания стен и сводов. Пятно света за спиной становилось меньше, тусклее, а потом и вовсе затерялось за поворотом. Лар вынул из кармана светящийся кристалл.

— Я пришел, — сказал он, добравшись до места.

В голове раздался негромкий смех.

«Я не сомневался».

Голос Бартеза был полон самодовольства, и Лар стиснул зубы.

— Куда направляется Магда? — стараясь сохранить спокойствие, спросил он. Этот вопрос сейчас занимал его больше всего.

Снова послышался смех.

«Не так быстро. Где бы она ни была, она окажется в безопасности, если ты выполнишь уговор. Она перестанет меня интересовать».

— И я должен поверить? — разозлился Лар. — За дурака меня держишь?

«У тебя нет выбора. Откажешься — я займусь ею прямо сейчас. Мне придется подождать, все-таки нерожденный ребенок не самое лучшее пристанище, но я буду жив. А ты не сможешь заставить ее убить собственного ребенка, даже если это буду я… А если попытаешься — я заберу ее с собой. Выбирай, маг».

Выбирать было не из чего. Лар прекрасно знал, что согласится, но не мог, не желал сдаваться так просто. Преимущество, однако, было не на его стороне.

— Хорошо, — после недолгой паузы ответил он. — Приступаем.

На мгновение ему показалось, что в воздухе повис заливистый веселый смех.

Света кристалла, помещенного в самый центр островка, хватило, чтобы нанести последние символы для ритуала. Лар закончил последний рисунок и, отбросив в сторону мел, выпрямился, жадно глотнув вязкий от сырости воздух.

— Все, — сообщил он и, закрыв глаза, призвал таившуюся в символах силу. Тогда, в первый раз, все должно было произойти не так. Проще и надежнее, но теперь требовалось не нарушить хрупкую оболочку, которую так жаждал заполучить Бартез. Поэтому… никаких кинжалов.

Тело сопротивлялось изо всех сил, не желая отпускать душу, но магия безжалостно, одну за другой, разрывала связи между ними. Было больно, если не сказать больше. Лар ничего не видел и не слышал, только чувствовал, как встрепенулся ожидавший там, снаружи, Рика, как возликовал Бартез, почуявший исполнение желаемого, как натянулись тонкие, незримые нити, удерживавшие мятежный дух в жалких останках. Грань, разделявшая два мира, истончалась, позволяя им проникнуть друг в друга, и Лара внезапно потянуло в образовавшуюся брешь. Пора!

Рика не подвел. Он вмешался как раз вовремя, когда маг намертво впился в дух Бартеза, переплетая его сущность со своей. Чужая боль, чужой страх, чужие воспоминания смешивались с собственными, и Лар уже не мог различить их. Было страшно. Паника накрывала с головой, лишая воли, и маг, с трудом собравшись с силами, смог отогнать от себя чуждое «я», мешавшее сосредоточиться. Бартез заметался, пытаясь вырваться, но его крепко держала чужая магия и смешанная еще много лет назад кровь. Ловушка захлопнулась, заключив в себе обоих.

«Выталкивай нас!» — взмолился Лар, чувствуя, что у него осталось не так много сил.

Мгновенно повеяло холодом, Рика откликнулся на его зов. Бартез дернулся сильнее, тоже уловив присутствие проводника, но маг не дал ему вырваться.

«Скорее!»

Все завертелось. Бартез взвыл, поняв, что его надули, и от этого безмолвного вопля в груди зародилось тягучее, невероятно сладкое торжество. У него получилось. У них получилось!

Прикосновение к Грани было мучительно болезненным, но это была правильная, уместная боль.

«Каре пришлось хуже, — подумалось вдруг. — А меня всего лишь аккуратно переправят за Грань, соблюдая все правила и почести. Рика закроет брешь. Потом Вирджин сожжет мое тело и останки Кары, чтобы нам обоим не за что было зацепиться. Все правильно. Но как же не хочется умирать…»

Грань дрогнула, подчиняясь воли проводника, и Лар почувствовал его холодное касание, будто Рика пытался успокоить и подбодрить. Захотелось улыбнуться, но внезапно снова пришла боль — острая, пронизывающая.

На мгновение Лар потерял ориентацию, а потом стремительно рухнул куда-то вниз, увлекая за собой отчаянно сопротивлявшегося Бартеза. Падали они вместе, а потом наступила чернота.

Лар молчал, не в силах произнести ни слова. Все шло абсолютно правильно, ловушка уже почти захлопнулась, так почему — во имя всех добрых духов! — почему удача решила отвернуться от него именно сейчас? В груди медленно, но верно зарождалась паника. Почему они здесь?