Неудачная шутка (СИ)

- Сам прекрати, - незамедлительно огрызнулся он тогда, отключаясь, хотя хотел бы сказать, как все это размягчает и ожесточает его, как удивительно усиливает праведную грудь его змеиное присутствие, как злит и волнует, и как неловкая совестливость, и верность своей горькой доле соглядатая зла, и страх чужого обрыва распускаются у него на языке - стыдно, но удивительно правильно…

========== Глава 100. ==========

Всю ночь ему снилось, как Бэтмен размазывает окровавленного Джокера по темноте крытой парковки, и он скрипел зубами в продолжительной хмури безмолвным, бессильным, безутешным посторонним - сквозь сон прижимал пальцами влажные губы, ревниво пересчитывал жесткие пряди, дутые вены, грубые шрамы, дышал у резных ключиц, держал тощую скотину покрепче, чтобы сохранить его зло в закрытом сосуде желанного тела…

Он очнулся внезапно, и сразу же осознал, как, наверное, тяжело будет старику шествовать мимо их логовища - острый запах секса еще стоял в воздухе; под его руками горели плечи, скрытые только тонким голубым батистом, и сам он…

Брюс огляделся и обнаружил, что голый по пояс, но укрыт фиолетовым пальто, и мрачно улыбнулся, прилично задетый.

- Тебе не угодишь, Уэйн, - сипло прокряхтел задавленный Джокер, пытаясь освободить шею от его тяжелого предплечья. - Я просто не хотел, чтобы Фред излучал свои нравоучения, пока ты отсвечиваешь своими лоснящимися боками, мм.

Его обожженные пальцы несоразмерно невеликому давлению судорожно расцарапывали угол смуглого локтя.

- Это ты так похвалил мою идеальную мускулатуру? - фыркнул Брюс, ласкаясь щекой о фиолетовую ткань пальто, пока языкастый клоун не мог это заметить.

Он быстро утешился: округлый клоунский зад и хрупкие лопатки были полностью доступны для ощупывания - придурок пытался вырваться на свободу, но сумел только перевернуться на бок, и теперь жег его грудь своей костлявой спиной.

- Отражение в оконном стекле, - пояснил свою проницательность в области чужих гримас Джокер, последовательно эвакуируясь из захвата, вставая и усаживаясь у стены, словно добросовестный караульный, хотя никто и ничему уже не удивлялся.

На кухне Альфред, впервые за последние три месяца отлично выспавшийся,

вдохновенно пытался понять, как приготовить полноценный завтрак ограничиваясь только запасом в пятьдесят банок консервированной ветчины.

- Ты сегодня снова бездельничаешь? - с порога спросил вдоволь наплескавшийся у раковины Брюс, открыто используя носовой платок в качестве полотенца, хотя знал, что от этого на кухне обязательно страдает один старик (с полной сумкой всевозможных банных принадлежностей). - Боже, я уже мечтаю о том, что ты будешь нагревать людей в казино. Вали в Вегас, клоун, у тебя есть пара часов.

В доме было холодно и влажно, и тело пронзала неприятная дрожь, и только спина, укрытая фиолетовой шерстью, чувствовала себя отлично; он вдруг адски заскучал, привычно обмякая в неприятной тишине обыденности - и теперь намеревался выяснить, сколько выйдет отвесить себе клоунских мослов.

Даже если то, что его так презрительно и открыто проигнорировали, на вкус оказалось отвратительно пресным.

- Ничего не знаю. Принуждение к труду запрещено Всеобщей декларацией прав человека, - отмахнулся от него Джокер-тунеядец, снисходя до ответа, и прикрылся вчерашней газетой. - Кроме того, я всегда играю честно. Я предупреждал.

- Ах, правами человека заинтересовался! - умилился Брюс, усаживаясь напротив и бесстыдно кутаясь в фиолетовую броню шута. - Это уже слишком, Джек. Чтобы я такого больше не слышал.

- Ла-адно, Пьеро, - присмирел злостный нарушитель человеческих прав, лукаво рассматривая его из-под грязного занавеса зеленых волос. - Тогда хочу вынести условия нашего союза на дорассмотрение, или можешь называть меня Джек Геринг. “В плену мучеником не стать”, как говаривал этот достойный человек, мм…

- Звучит угрожающе, - занервничал герой. - Цитируешь нацистов, требуешь каких-то особых условий. Может, мне выдвинуть тогда свои, а, Арлекин?

- Сексуальное рабство? - объявил несносный клоун, и покосился на наглые губы. - Определенно, мы друг друга стоим.

Высокомерный Альфред, страдая в условиях неуместной экономии, принес горячий кофе - жидкий, пахнущий пластиком дешевой одноразовой посуды, в которую был налит.

- Это твое последнее слово? - восхитился Брюс, принимая стаканы. - Потому что на жертву ты никак не похож. Медве-едик.

Джокер скривился, выглядя весьма кровожадно.

- Я пас его недавно. Он назвал меня Бармаглотом, - мрачно заворчал он, вдруг и правда похожий на дрессированного, но задумавшего бунт циркового медведя - и может именно это увидел Пингвин, раз дал ему это слащавое прозвище? - Надо было убить его сразу. Если бы ты не поперся за мной в Айсберг…

Брюс подлейше улыбнулся, прищуриваясь.

- Я пошел туда за Крейном, - насмешливо выдал он, издеваясь. - Не за тобой. Ну, помнишь - Крейн, Пугало, тот мой первый суперзлодей, склонный к массовым убийствам, повернутый на отравлениях, и…