Неудачная шутка (СИ)

Притворная тревога превратилась в настоящее уныние, печальное запустение чувств, и злой клоун это, конечно, почуял, ничего не понимая - и вскинулся удивленно.

- Не надо, - властно прервали его изыскания, и в низком, неизменно хрипливом геройском голосе явственно зашипело отвращение. - Ничего ты не знаешь ни об одной из своих жертв. Ты их даже не замечаешь… - это была, без всякий сомнений, истина. - Погоди, - прозрел Брюс следом. - Я тебя отлично знаю, Нэпьер. Тяжелая артиллерия для обманного маневра. Что происходит?

Обломанный Джокер вдруг слишком мрачно взглянул, откашлялся устало, но предпочел только надменно скривиться.

Тусклый свет унылого осеннего солнца лежал на его лице, и Брюс увидел морщины у его глаз еще четче. Они определенно почти ровесники, но его тело сохранило столько тоски, столько трения…

- Почему ты так напряжен? - начал догадываться о иных причинах особого допуска в то, самое желанное обыденное смятенный Бэтмен, быстро читая с изуродованного лица - равнодушная жестокость, раздраженное утомление от затянувшейся близости чужого плеча, бедра, ладони? Просто усталость, застарелая, пустая? Отвергнутая щедрость хищника, позволяющего жертве испить воды перед съедением?

Джокер нахально усмехнулся.

- Хочешь узнать? - насмешливо протянул он, елозя по мощной мышечной плоти бедра плененной ступней, неумолимо следуя к ширинке.

Желудок героя обхватила холодная резь, непонятно откуда пришедшая.

- Что ты опять задумал? - почти потерял он терпение, впервые за многие дни приближаясь к краю каната, и вяло скинул цветную ногу.

Джокер, конечно, ничего не понял и как-будто даже печально скривился, укладывая раскрытую ладонь на геройское колено.

Растерянный герой ожидал очередного взбрыка, но он вдруг просто сказал:

- Ставки выросли, - безучастно повторил он с некоторых пор свою единственную мантру. - Хочешь дожить до того момента, как мы на самом деле схлестнемся, будь осторожен. Внимателен. Недоверчив.

Сам не потратиться не рассчитывал: холодные вводные данные рассказывали ему о не самых радужных перспективах - но тратить время как-то иначе, обеспечивая себе отходные пути, он не желал категорически.

- Боже, Джек, ты такой псих… - начал Брюс, но осекся: попал под нежданные губы, приложившиеся к его рту твердо и больно.

Пораженный так, будто произошло что-то возмутительное или небывалое, он с готовностью раскрыл губы - влажный язык скользнул к его языку, медленно растер горькую кофейную слюну - и он вдруг подумал, что это какая-то другая степень близости - лишенная даже намеков на секс.

Под солнечным сплетением сладко и больно заныло - дожить, разумеется, отличная идея - и он не смог сдержаться, привстал, обхватил Джокера за талию, свирепо выдыхая воздух, сжал пальцы, впиваясь в вожделенное мясо, бессмысленное без одухотворенности этим в крайней степени специфическим разумом.

Острые пальцы впились в его плечо в ответ, словно кто-то из них был готов рухнуть с обрыва, и у него заныло и в паху.

- Посмотри на меня, - глухо приказал Джокер, когда кончился воздух, и Брюс с трудом открыл глаза и мутно уставился в медные радужки.

Блик, являющийся его отражением, вызвал в нем новую волну тревоги.

Джокер обнаружил в себе мерзкую надежду на понимание - а выгодна всегда только наведенная тень, возведенный морок - и чтобы начать конец - неудачная шутка - нужно было еще собраться с духом.

- Рыцарство заразно, да? - досадливо выплюнул он. - Так и знал, что подцеплю от тебя какую-нибудь гадкую инфекцию. Я мог бы напомнить тебе, что пока ты пламенеешь сердцем за справедливость, ты можешь только поцеловать меня в задницу, но что-то язык не поворачивается.

В его тоне было что-то снова принципиально новое - тяжелое, очень холодное - и Брюс против воли еще больше встревожился, жадно оглядывая кривые губы.

- Ты окончательно свихнулся? - горько продолжил он, уже догадываясь, что происходит. - Ты мог бы сделать все это молча, как обычно, и я узнал бы последним… Джек…

- Ага-а. - обрадовался Джокер, воровато оглядываясь. - Смахнемся за это на кулаках? Твое присутствие на меня возбуждающе действует.

(Бэтмен - символ того, что мы не должны бояться говнюков вроде тебя).

- Не смешно, - отверг его Брюс.

- Мне тоже.

- Собираешься снова убивать?

- О, да. Все, что встанет на моем пути, без разбору. Так сладко предупредить тебя заранее! - чертов псих плотоядно улыбнулся, показывая зубы, впервые, может быть, не имея под этим жестом ничего в подкладе - только самое себя, дикое и гнилое. - Без сомнений, Бэт, потому что - знаешь? - я не умею их испытывать. Ничего не умею.

- Это просто слабость, Джек, - рыкнул Брюс. - Прекрати.

Он должен был попросить его остановиться лично, персонифицировано, сделать это ради себя, может, даже ради него, но не смог, опасаясь себя в первую очередь, жестко наученный прошлым, пробным испытанием этого трюка с качелями, когда он, протянув руку, получил пощечину, а встав на колени, должен был ползать.