Неудачная шутка (СИ)

- Ух ты, - поспешил он вернуть давнюю издевку, преступно легко отвлекаясь от своих упражнений с языком. - Вот так нравится, да? Кто бы мог подумать, что наш змееподобный кусок льда бывает таким отзывчивым? - в ушах у него шумела та самая готовая свернуться кровь, заглушая звуки, но он был чуток и внимателен, приветствуя возможность любой коммуникации с этим человеком. - Ох, отличный вкус, мужик, - забормотал он тогда, наклоняясь, чтобы получить возможность вновь нализывать нежные яйца. - У тебя… отличный вкус.

Бледная кожа сохранила слабый запах прованского мыла - домашнего, из гостевой душевой, словно этот невозможный человек и правда ждал его все эти дни, вопреки врожденным противоречиям печали и злобы, и он усмехнулся, с удовлетворением отмечая лихорадочный карий блеск: железный признак восторга тела.

- Я тебе… точно что-нибудь отломаю, Брю-юс… - угрожающе пообещал Джокер, скорбно складывая брови, но сбился, потому что горячие губы вернулись к промежности, растирая и гладя, возвратился и жесткий язык, решительно пробирающийся в глубины его тела. - Проклятье, да ты и правда садист!

В легких застыл новый стон, и он спешно заменил его чем-то, похожим на рык досады: нашел себя несправедливо обделенным.

- Тебе не нравится? - поинтересовался залившийся самодовольством Брюс, звонко присасываясь между порциями слов к умазанной слюной коже: когда этот жестокий человек так необдуманно оценивал по своей мерке, выходила весьма высокая похвала. - Опять что-то не так в твоем положении? Позови меня так еще раз, но осторожней, не переборщи. Если кровь выкипит, тогда мы с тобой никогда не выйдем к завтраку.

В этом положении его тающий оппонент представлялся себе почти полубогом: Джокер покорил Бэтмена. Одолел, поставил навсегда на колени, и больше незачем было выходить в ночь.

На этой вершине он чувствовал себя так, будто впервые встал на ходули.

- Выкипит? Не-ет, - протянул он как можно ядовитей, мечтая расплатиться со всеми долгами перед этим несносным человеком, неразборчиво прикладывающим свои губы к кому попало и куда попало. - Точно что-то… не так. Да. Когда тебе выдается возможность рисануться, Бэтти, ты не знаешь меры!

Комментарий к Глава 120.’

сл глава последняя

========== Глава 121.’ ==========

Брюс изобразил крайнюю степень разочарования.

- Как скажешь, - покладисто выдал он, напоследок с нажимом затерев влагу костяшками пальцев во все освещенные поцелуями места, и - для чертового клоуна совершенно внезапно - отстранился, потягиваясь, определенно собираясь покинуть поле боя: если не сейчас, то уже никогда, раз уж он знал свое отражение лучше других, то и правда должен был оставлять право выбора ему. - Но учти, я догадываюсь, о чем ты думаешь. Никто прежде не осмеливался меня ревновать. Лестно, не скрою. Не злись зря, у нас еще много дел.

Вот теперь и правда доигравшийся Джокер бодро перетек по нагретой ткани простыней, и прервал на самом деле запретное движение, властно разглаживая языком его припухшие от нужд тела губы, с досадой принимая предложенную высоту.

- Мне по душе твоя реальность, - все-таки признал он тогда, кривя шрамы, подтягивая на себя иронично ухмыляющегося хищника под лоснящееся от испарины идеальное плечо. - И да, ты неплохо отсасываешь. Но не задавайся.

- Я еще ничего не делал, из-за чего можно, как ты выразился, задаваться, - честно ответил Брюс, приподнимаясь, чтобы натереть своей излишне дрожащей ладонью бледный живот, и заполучил на свой член крепкое кольцо ловких пальцев. - Не задаваться, без проблем. Чего еще нельзя? Обсудим? Готов выслушать встречные предложения, я не крохобор. Поцелуй меня еще. Поцелуй, Джек, у меня уже все звенит. Все эти шикарные виды на суверенитет Вашего Величества…

- Сам целуй, - взъярился осаженный Джокер, мрачнея, потому что не был уверен в своей возможности и способности что-то отдать взамен, но брюки и белье скинул достаточно поспешно, вызывая особо насмешливый взгляд; нелогично прикладываясь в новом подходе к таящему улыбку рту, он рассчитывал на то, что его, уж точно не заслуживающего шага навстречу, зажмут и отдерут, выбивая остатки сомнений, снова принижая до той преступной шлюхи чудесного стража справедливости, что он был для всех остальных, но Брюс оставался пассивен, возвышаясь каменным основанием над его дрожащим в напряжении телом. - Брюс? - требовательно позвал он, когда грубые руки улеглись на его локти, почти целомудренно тревожа их сухие выемки.

- Что, Джек? - невинно поинтересовался его расслабленный мучитель, зажмуриваясь, когда раздраженный новой нерасчетной реакцией Джокер сменил аккуратные поглаживания на выдаивающие винтовые полукружья, стыдно слабо расцарапывая ногтями лунку уретры. - Что-то опять не так?

- Ты знаешь! - взвыл Джокер, сатанея: нелогичность добивала его - это Брюс должен сейчас умолять, прирученный.

Никакой системы, бардак, беспорядок.