Неудобные женщины. История феминизма в 11 конфликтах

Феминистские аргументы в пользу права на аборт основаны на том, что женщина физически автономна. Государство не может конфисковать вашу почку или потребовать, чтобы вы стали донором спермы, заставить вас жить в определенном районе или выйти замуж за определенного человека. Так почему же оно имеет право заставлять вас вынашивать ребенка против вашей воли? И это работает в обе стороны: государство не должно иметь прав на стерилизацию «нежелательных» групп. В 1974 году выяснилось, что 14-летняя Мэри Элис Релф и ее 12-летняя сестра Минни оказались среди тех 100 000–150 000 человек в год, которые подверглись стерилизации по программе, финансируемой правительством. Сестры из черной семьи с юга Америки имели ментальные особенности, и, когда мать взяла их с собой, чтобы получить противозачаточные средства, ей вместо этого дали лист, который нужно было подписать «крестиком». Его приняли в качестве согласия на хирургическую стерилизацию дочерей. Другие женщины шли на стерилизацию под угрозой потери пособия по социальному обеспечению. В результате судебного разбирательства правительство США согласилось прекратить финансирование таких стерилизаций и добиваться действительно информированного согласия. Случившееся с Мэри и Минни показывает, почему некоторые активисты говорят о «репродуктивной справедливости», а не о «репродуктивных правах». Право иметь детей может быть оспорено точно так же, как и право на аборт.

В странах, где аборты полностью запрещены, женщинам причиняют ужасные страдания. Аборты все равно делаются, конечно, но они гораздо более опасны. В Сальвадоре женщин привлекают к ответственности за естественный выкидыш. С тех пор как в 1998 году закон был ужесточен, около 600 женщин попали в тюрьму по подозрению в преднамеренном прерывании беременности. Одна из них, Мария Тереза Ривера, дала интервью газете The Independent в мае 2016 года после того, как пять лет провела в тюрьме. «В тюрьме было ужасно, ужасно. Одну из моих сокамерниц избили. Там было очень тесно, и нам давали мало воды, – рассказала она репортеру Эндрю Банкомбу. – В камере, рассчитанной на 100 человек, содержали 250 женщин». В 28 лет Ривера жила на окраине Сан-Сальвадора со своим сыном Оскаром. Однажды ночью у нее начались сильные спазмы, она вышла в туалет, который находился на улице, и у нее случился выкидыш. Она упала в обморок. Она даже не знала, что беременна.

В больнице Ривере сказали, что она родила, а полиция устроила обыск в ее доме, где они и нашли плод. Ей дали сорок лет тюрьмы, и приговор был отменен только тогда, когда суд постановил, что нет достаточных доказательств того, что она сама спровоцировала выкидыш. В интервью The Independent отмечается, что на момент написания этой статьи в Сальвадоре за то же преступление за решеткой находятся двадцать пять женщин, «почти все они одиноки, бедны и в основном необразованны – женщины, у которых не было возможности сесть на двухчасовой рейс до Майами и посетить частную клинику». Это мрачная реальность ограничительных законов об абортах. Они больше всего затрагивают тех, кто не может позволить себе уехать, чтобы от них спастись. Богатые женщины в Сальвадоре могут выехать за границу, если им необходимо прервать беременность, но бедняки лишены такой возможности.

Однако нам не стоит успокаиваться, глядя на Сальвадор из страны первого мира, либеральной Британии. В конце концов, не нужно далеко ходить, чтобы найти истории подобной же несправедливости. На самом деле достаточно взглянуть по ту сторону Ирландского моря.

* * *

Я прибыла в аэропорт Дерри-Лондондерри морозным субботним днем. В этом городе в 1972 году случилось Кровавое воскресенье, когда британские солдаты открыли огонь по безоружным демонстрантам. Сейчас там находится «вечный огонь мира» и мост Мира, с которого Джон Мейджор и Тони Блэр призвали избирателей оставаться в Евросоюзе. Большинство населения Северной Ирландии в 2016 году проголосовало за то, чтобы остаться в нем.

Если вы забеременели в Северной Ирландии, вы можете обойти законы об ограничении абортов, отправившись в Англию или Шотландию. Как и в Сальвадоре, действующий закон причиняет больше вреда бедным женщинам. До июня 2017 года североирландские женщины должны были платить за аборт; аборты были недоступны в рамках Национальной службы здравоохранения. Это приводит меня в ярость: женщинам, чьи налоги идут на медицинское обслуживание, отказано в доступе к нему. Этот закон был изменен после кампании депутата от лейбористской партии Стеллы Крейси и других.