Неудобные женщины. История феминизма в 11 конфликтах

Время, которое я провела с моим собранием Неудобных женщин, было полезным. Я избавилась от привычки смешивать любовь с восхищением. Достижения Мэри Стоупс меня восхищают, но я признаю, что ее тексты ужасны. Я восхищаюсь суфражистками, но очень неоднозначно отношусь к насильственным методам. Меня восхищает Джаябен Десаи, хотя ее протест провалился, и Эрин Пицци, хотя она могла бы выбрать себе компанию получше. Все эти женщины вписаны в историю феминизма не вопреки своим недостаткам, а потому, что мы все несовершенны. Мы должны сопротивляться современному позыву выбирать между двумя крайностями: приукрасить или отвергнуть. История всегда интереснее, если она сложная. Стирая недостатки и неудобную правду, мы обедняем историю. Проблемы есть всегда. Все битвы сложны, и мы тоже должны быть сложными.

* * *

Чему могут научить феминистку Неудобные женщины прошлого? Первое: становясь на сторону прогресса, ты наживаешь врагов. Не бывает феминизма, который всем нравится. Как?! Разве женщины не должны быть милыми? Да, от них ждут этого – и это дурацкие ожидания. В 1854 году Ковентри Патмор написал стихотворение «Ангел в доме» (The Angel in the House), идеализирующее его жену. Если честно, оно написано плохо, просто отвратительно, в худших традициях викторианской сентиментальности, и рифмы примерно такие же изысканные, как удар ботинком по лицу. Приготовьтесь:

Her, the most excellent of all,
The best half of creation's best,
Its heart to feel, its eye to see,
Its aim and its epitome

[137].

Это произвело эффект: два поколения женщин-поэтов находили его столь тошнотворным, что не могли оставить его без ответа. Дело в том, что ангелом быть нелегко, ангелы должны знать свое место: но, дорогая, ты просто более ловко меняешь подгузники! «Когда-то на этой планете существовала порода ангелов», – писала Шарлотта Перкинс Гилман в 1891 году:

Преимущества обладания подобным существом были неисчислимы… Человеческие создания жили своей жизнью, занимались ежедневным трудом и утешались, как считали нужным. Обычно они возвращались домой усталые и рассеянные, и уж это было неотложным делом ангелов подготовить для них улыбку – благостную, вечную небесную улыбку. По несчастливым свойствам человеческой природы, от ангелов помимо их небесных обязанностей – улыбаться и дарить утешение – требовалось еще готовить еду, убирать, шить, ухаживать за больными и детьми и прочие житейские заботы. Но эти дела не должны были нисколько умалять ангельских добродетелей.

Женщина, которой первый попавшийся чувак советует: «Повеселей, крошка», должна исполниться этим весельем. Недостаточно того, что мы занимаемся своим делом, живем своей жизнью. Мы должны еще позаботиться о том, чтобы и все вокруг нас были довольны.

Вы хотите услышать, как еще высмеивали Ковентри Патмора? Конечно, хотите. В 1931 году Вирджиния Вулф читала лекцию в Обществе женщин-профессионалок, где обозначила еще одну проблему «домашних ангелов»: они должны быть милыми, а писатели этого не могут.

Однажды проведя ручкой по бумаге, я поняла, что даже рецензию невозможно написать, если у вас нет своего мнения о природе человеческих отношений, о морали, о сексе. Согласно представлениям о «домашних ангелах», женщинам не пристало свободно и открыто решать такие вопросы; они должны очаровывать, умиротворять и – скажем прямо – лгать во спасение… Убить в себе «домашнего ангела» – это часть работы женщины-писателя.