Невероятные приключения Денниса Доргана

— А теперь всего лишь потому, что ты считаешь, что этот парень не соответствует твоему мировоззрению, ты хочешь, чтобы мы похитили его, а потом, избивая и унижая, заставляли работать? И таким образом ты думаешь перевоспитать его, вбив ему в голову различные дурацкие идеи и амбиции только потому, что, по твоему мнению, он не крутой и не имеет репутации забияки, которую имеешь ты, что само по себе большое заблуждение… Я в этом не участвую.

— Деннис, подумай о бабках! — взмолился один из моих приятелей.

— Подумай о душе, — ответил я, стараясь держаться как можно галантнее. — Если он решил всенепременно обстряпать это грязное дельце — пусть ищет героев. Я пас!

— Но, Дорган! — взмолился Крутой Клементс. Теперь он разминал сигару в пальцах.

— Ничего делать не стану, — уперся я. — К тому же в настоящее время я занят. У меня есть работа. Билли Долан из «Трибьюн» дал вчера мне задание посетить тренировочные залы Быка Клантона и Флеша Рейнольдса и записать мои впечатления. И я слышал, что он распорядился, чтобы мои заметки подготовили в печать, и они были напечатаны вот тут.

Я с гордостью вытащил из кармана экземпляр «Трибьюн» и, открыв нужную страницу, продемонстрировал статью. Видели бы вы, как от удивления вытянулись лица моих друзей.

— Справа на спортивной страницу, — пояснил я. — И имя мое там стоит. Билли сказал мне, что, так как я широко известен на Западном побережье, людей, без сомнения, заинтересует мое мнение. Эта статья должна заинтересовать всех, кто увлекается рингом. Вот так-то. А теперь я собираюсь в зал к Рейнольдсу. Посмотрю, что там и как, а потом об этом напишу.

И, приподняв на прощание шляпу, я вышел, помахивая тростью, точно так, как делал это Билли Долан, а Спайк последовал за мной, сверкая новым позолоченным ошейником.

Увереный, что Билли очень понравилась моя работа, я готов был получить постоянную работу в качестве автора спортивных новостей. Я знал, что Крутой Клементс будет всячески стараться устроить поединок между Клейтоном и Рейнольдсом, которые уже встречались пару недель назад, и он изо всех сил постарается переплюнуть предварительные продажи Шустрого Штеймана, который пытается устроить встречу Терри Холихана — чемпиона в среднем весе с Панфером Гомесом. Только вот у Клементса со стейманом шла война не на жизнь, а на смерть. Каждый из них пытался получить контроль над боксерским бизнесом в Сан-Франциско. И еще я надеялся, что Штейман позволит мне поговорить с Холиханом, который обучался кулачному бою в Окленде. Я никогда раньше не видел его, так как он совсем недавно перебрался на Западное побережье из Чикаго.

Прежде чем отправиться в зал Флеша Рейнольдса я забросил Спайка в отель, где остановился. Мою бульдожку могли принять за одну из бойцовских собак, которых всегда много в районах тренировочных залов. Когда я заглянул в заведение Рейнольдса, которое располагалось неподалеку от набережной, я по-прежнему вел себя заносчиво. Я знал, что он уже видел мою статью, и прикидывал, что он скажет, увидев меня в новом прикиде.

Из тренажерного зала доносились громкие голоса. Я приоткрыл дверь и увидел, что Флеш и его помощники, и секунданты, и партнеры для спарринга склонились над газетой, разложенной на столе. Судя по всему, все они были недовольны и чем-то возмущены.

— Эй ты, мерзавец, а ну иди сюда! — закричал Флеш, заметив меня, при этом он со всего маху долбанул кулаком по газете, лежавшей на столе.

— В чем дело-то? — удивился я.

Один из менеджеров схватился за голову и застонал, в то время как Рейнольдс, «исполнив танец войны», изготовился к прыжку, словно пума.

— В чем дело? В чем дело! — взвыл он. — Ты это написал?

Тут он принялся размахивать газетой, а я скромно потупив глаза, сказал:

— Конечно я, разве не видишь, там над материалом в верхней части стоит мое имя.

— Нет, вы только послушайте! — продолжал завывать Рейнольдс. — «Сегодня я наблюдал за тем, как Рейнольдс и Клейтон работают на тренировочных рингах. Рейнольдс стильный боксер, но было бы лучше, если бы он мог наносить удары посильнее, так, чтобы на куске сливочного масла оставались вмятины…»

Тут Рейнольдс замолчал, пытаясь совладать с охватившими его бурными эмоциями. Он достаточно долго выдерживал паузу, то краснея, то бледнея и выписывая ногами удивительные коленца.

— «Рейнольдс быстрый и умный, — продолжал читать он. — Жаль, что у него мозгов нет. Но не думаю, что он настолько “желтый”, хотя время покажет… И все-таки я бы поставил на Клейтона, потому как он больше напоминает быка, который, если попрет на вас, то попрет. Однако в свое время его остановил прямой нокаут… А в общем, ныне они оба слабые бойцы, и непонятно, чему могут научить молодежь».

Тут Рейнольдс снова взвыл, и шагнул вперед, тряся газетой, а потом взвыл так, что мурашки пробежали у меня по спине.

— И что тут не так? — недоуменно спросил я. — Я ведь дальше написал, что когда-то ты был классным боксером. Сколько лести тебе надо, чтобы не злиться на правду? Или ты хочешь, чтобы я лгал?

Тут он завопил особо противно.