Невероятные приключения Денниса Доргана

— Пока нет, — заверил его Билли Долан. — Я был там единственным журналистом. Но стоит вам только еще раз открыть пасть, чтобы высказаться о Горации и Джоане, и все это появится в утреннем выпуске. Вы заверяли общественность, что школа Рейнольдса лучшая и чего— то стоит. Подняли вокруг нее шумиху, а Деннис в одиночку без труда всех их уделал. А ведь это будет шикарный заголовок: «Денни Дорган в одиночку уделал всю школу Рейнольдса». Сколько билетов вы потом продадите на матчи с участием этих парней?

Крутого Клементса начало колбасить не по-детски, а потом он вроде расслабился.

— Не делай этого, Долан, — взмолился он. — Я слишком много денег вложил в это мероприятие. Если все узнают правду, я буду разорен.

— Ну, ваши терки с Шустрым Штейманом — не мое дело. Но если вы финансово не станете поддерживать молодоженов, я проболтаюсь, несомненно.

— Конечно, Долан. Конечно! — поспешно заверил журналиста Крутой Клементс. — Сразу же поутру я отправлю им чек — этакий свадебный подарок…

— Неужели никто из вас не потрудиться освободить меня? — неожиданно и очень требовательно поинтересовался Холихан. — Подождите, я еще доберусь до своего адвоката! Не знаю, что вы тут мелете, но я уверен, что Клементс купил вас, чтобы отделать меня. Тогда я не стал бы сражаться с его фаворитом… Только вас, парни это не касается, потому как все вы вместе отправитесь за решетку!

Билли Долан с удивлением повернулся в его сторону.

— Да? — с усмешкой произнес он. — А что случится, если я сообщу твоей жене в Чикаго, что у тебя роман с Глорией Свифт? А еще лучше, если я пропечатаю все в газете, да с интимными подробностями…

— А ну прекрати! — взмолился Холихан. — Не вздумай! Она меня пристрелит! Давайте-ка лучше забудем обо всем этом.

Потом Билл О’Брайен развязал Холихана, а Билли Долан повернулся ко мне:

— Деннис, почему ты удрал от меня? — поинтересовался он. — Мне пришлось гоняться за тобой по всему городу. Твоя статья была сногсшибательной. Я бы хотел, чтобы ты настряпал целую серию. Каждая строка — обхохочешься! Нужно больше баловать наших читателей.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — ответил я, уязвленный более чем. — Я изо всех сил старался. Извел пачку бумаги и несколько карандашей. Я выложился…

— Вот я и думаю, а не поручить ли тебе провести отборочные матчи между выпускниками школ Рейнольдса и Клейтон.

— То есть вы хотите сказать, что он вернется на ринг? — радостно воскликнул Билл О’Брайен. — А ведь тогда я и мои мальчики заработают на тебе кучу бабла.

— Только так я смогу заработать денег, которые мои приятели потратят на ремонт своих челюстей, — прорычал я в ответ. — Тогда мне осталось только с вами расплатиться…

Судьба гориллы

Когда я взглянул в свою раздевалку перед схваткой с Круглым Эганом, первое, что я увидел, — кусок бумаги, приколотый ножом к графику поединков. Решив, что кто-то решил сыграть со мной злую шутку, я взял и прочитал приколотую записку, и это оказалось вовсе не шуткой.

Ложись в первом раунде, или тебе конец!

Под запиской не было подписи, но я сразу понял, чьих это рук дело. Это было послание от портовых грузчиков, которые порой действовали грязными методами. Они думали, что никто не догадается, кто послал записку, только они просчитались. По своим повадкам они, скорее, напоминали змей, а не волков. Они готовы были пойти на что угодно, только чтобы заработать пару грязных долларов.

Мои секунданты еще не прибыли, так что я был один. Поэтому я разорвал записку, а точнее, разодрал её на части, при этом делая вовсе не печатные замечания, а когда секунданты прибыли, я им, естественно, ничего не сказал. Однако мне едва удалось сдержаться, когда я прошел на ярко освещенный ринг мимо группы «болельщиков», которая, по моему мнению, была ответственна за эту отвратительную выходку. Уаспи Шоу, Билли Клисон, Нед Брок и Тони Спагалли — все как один дешевки, игроки на тотализаторе. Они не зря отвратительно ухмылялись мне. Я сразу понял, что верно догадался относительно авторов послания, и с трудом сдерживался, чтобы не поднырнуть под канаты и сделать отбивные из моих старых приятелей.

Пока не ударил гонг, я наблюдал за Шоу Уаспи. Морда у него была утюгом с холодным взглядом. Вот Уаспи чуть приподнялся со своего места и двусмысленно кивнул мне. Это меня по-настоящему взбесило. Я даже забыл о своем первоначальном намерении дать Круглому Эгану побоксировать несколько раундов, чтобы зрители побольше поставили на моего противника. Только вот еще не утихло эхо гонга, я бросился к центру ринга, игнорировав прямой левой Эгана, я с пояса врезал ему убийственный крученый по печени. А потом я приложился к его челюсти, и голова моего противника ушла в плечи по самые уши. Хорошо, что шея его не сломалась. А потом я вошел правой ему по корпусу в область сердца, и на этом поединок был закончен.