Невеста с опытом работы

– Ты самый добрый воин на свете, нежный, заботливый, внимательный, – каждое слово сопровождается поцелуем. Марис освобождает меня от обрывков сорочки и покрывает поцелуями шею, ключицы, его горячий язык ласкает ямочку у основания шеи, вызывая дрожь во всем теле. Сегодня Марис не на дежурстве, мне не приходится ломать ногти о кожаный нагрудник. Не отрываясь от моих губ, Марис сдергивает с себя кафтан, покорно поднимает руки, позволяя мне избавить его от рубашки, и я вдыхаю его знакомый запах. Он пахнет специями – ванилью, корицей, в сочетании со смуглой гладкой кожей это так аппетитно, что я вонзаю зубы в его плечо. Тут же спохватываюсь, целую, зализываю отметину. Он не рассердился? Марис погладил след пальцем и восхищенно сказал:

– Ты пометила меня, Избранная. Теперь я твой. Навеки твой.

Вот любят мужики такую выспренность! Навеки, да – до следующей женщины. То есть до завтра-послезавтра. Но мне все равно, сейчас и здесь – он мой.

Ночь пролетает стремительно, лишь под утро мой ненасытный любовник дает мне задремать. Сквозь сон слышу, как он тихо одевается, собираясь меня покинуть. Нежно целует.

Неожиданно раздается истошный женский визг. Он разрезает розовее утро, как раскаленный нож – масло. Крик повторяется, и я подскакиваю на постели, тут же отбрасывая дрему. Марис уже неподвижно застыл у двери, за ней топот, возгласы, мечутся люди.

Я указала ему на балкон и воин, спрыгнув в сад, через некоторое время может примкнуть к отрядам стражи, наполнившим коридоры.

И что у нас стряслось? Умываюсь, не спеша расчесываюсь, надеваю домашнее мягкое платье цвета сливы. Теперь осталось только приоткрыть дверь и высунуться в коридор. Там уже никого нет, лишь где-то в отдалении слышатся глухие рыдания и успокаивающие голоса. Будет странно, если я не проявлю интереса, хоть мне и совершенно не интересно, заползла ли к кому-то змея или приснился страшный сон.

Я прошла поворот и миновала две двери. Остановилась у третьей, распахнутой настежь. Моему взгляду предстала богатая гостиная в лиловых тонах. Цвет королевского дома Шардана, между прочим. На диване сидела растрепанная Идалия, ее гладила по голове матушка короля, а старенький лекарь отмерял микстуру. Кучка полуодетых наложниц стояла поодаль, тихонько переговариваясь. В спальне сновали служанки, пробегая через гостиную со стопками белья.

– Что случилось? Я слышала крики, – наверное, говорить «доброе утро» глупо? Оно совсем сегодня не доброе.

– Это она, я уверена, это она! – взвизгнула одна из наложниц, показывая на меня рукой. Матушка короля смерила меня презрительным взглядом, а Идалия снова разрыдалась. Я пожала плечами, отступая в сторону. В покои широкими шагами вошел король. И его подняли спозаранку? Мне осталось только стоять и слушать. Выяснилось следующее – в покои невесты короля под утро проник незнакомец и обесчестил девушку. Она подумала, что ее навестил король, не сдержав страсти, сопротивляться и не собиралась, а когда разобралась и подняла крик, стало слишком поздно. Служанки развернули перед королем мужскую рубашку, дорогую рубашку с узорами из тонко вышитых аистов, и с винными пятнами на груди. Я мнгновенно ее узнала. Это была рубашка Симона.

Собственно, личность злодея сомнений ни у кого не вызывала. Очнувшись под утро, мучимый головной болью и злостью на меня, он зашел в ближайшие покои. Ошибочка вышла, пропустил парень поворот. Бывает. Его увели четверть часа назад, сняв обнаженного с тела Идалии, где он и уснул, сделав свое грязное дело.

– Я уверена, что это она с ним сговорилась, чтоб сорвать свадьбу! – на меня посмотрели несколько пар ненавидящих глаз. Умею я вызвать любовь окружающих, этого у меня не отнять. Талант.

– Она все время с ним разговаривала, вот и замыслила недоброе!

Король перевел на меня тяжелый взгляд. Вот уж нет, я такого не желала, не стремилась и считаю, что Идалия станет прекрасной королевой. Об этом я и сообщила королю и всем присутствующим.

– Не станет, – вяло поправил король, потирая пальцем переносицу. В горле его матушки что-то булькнуло, а Идалия даже прекратила рыдать, подняв опухшее лицо.

– Король Шардана не может жениться на не девственнице.

Идалия горестно взвыла. Я пожала плечами. А вот не надо окна наглухо зашторивать! Как вообще можно было принять Симона за Эрберта, он же его на целую голову ниже! И в плечах уже! Был бы хоть один проблеск света – может, и обошлось бы, если уж невеста настолько рассеянна, что могла ошибиться наощупь. Нехорошо получилось, согласна. Но меня это не касается, и моей вины тут нет.

– Сын мой, как же свадьба, все готово, гости прибывают, – растерянно сказала матушка. – Мы не можем все отменить!

– Свадьба состоится. Симон женится на моей бывшей невесте, – распорядился король. И вышел. Я потихоньку покинула покои княжны.