Невидимый человек

Я вернулся к себе в квартиру и, не раздеваясь, упал поперек кровати. Было душно; вентилятор только гонял тяжелые свинцовые волны жаркого воздуха, под которым я лежа вертел в руках темные очки, наблюдал за гипнотическими отблесками линз и пытался строить планы. Запрятать подальше свою злость и усыпить их бдительность; заверить, что община целиком и полностью согласна с их программой. В качестве доказательства фальсифицировать данные о посещаемости, заполнив членские билеты на фиктивных лиц, — разумеется, назвав их всех безработными, чтобы не объясняться насчет членских взносов. Да, а сам бы ночами и в моменты опасности бродил по Гарлему в белой шляпе и темных очках. Унылая перспектива, но зато позволяющая с ними разделаться, по крайней мере в Гарлеме. Я не видел смысла в дроблении организации — а дальше-то что? Куда нам двигаться? Союзников, с которыми можно взаимодействовать на равных, у нас не было, время поджимало, теоретики, способные выработать новую полномасштабную программу, еще не созрели, хотя я нутром чувствовал, что где-то между Райнхартом и невидимостью кроется значительный потенциал. Но финансов у нас не было, своей руки тоже — ни в органах власти, ни в бизнесе, ни в профсоюзах; не было и средств коммуникации, за исключением недружественных газет, нескольких проводников-железнодорожников, которые привозили нам провинциальные вести из отдаленных городов, и группы местных информантов — те преимущественно сообщали неинтересные факты из вялотекущей личной жизни своих боссов. Будь у нас хоть горстка надежных друзей, которые видели бы в нас нечто большее, чем удобные инструменты для формирования их собственных желаний! Да пошло оно все к черту, думалось мне, я никуда отсюда не сдерну и стану дисциплинированным оптимистом, чтобы ускорить их веселое схождение в ад. Если не смогу открыть им глаза на реалии нашей жизни, то как минимум помогу ничего такого не замечать, покуда у них под носом не прозвучат взрывы.

Тревожило меня только одно: поскольку я знал, что их реальные цели никогда не озвучиваются на заседаниях комитета, мне требовался хоть какой-нибудь канал разведки, через который можно было узнавать истинные движущие мотивы их операций. Но как им обзавестись? Если бы я в свое время воспротивился переводу в деловой центр города, у меня сейчас уже была бы достаточная поддержка гарлемской общины, чтобы настоять на выходе этих людей из тени. Впрочем, не случись этого перевода, я бы и по сей день жил в мире иллюзий. Но теперь, когда я нащупал нить реальности, как мне было продержаться? Меня, похоже, обложили со всех сторон, заставив сражаться в темноте. Наконец я забросил очки в угол кровати, и меня сморил прерывистый сон, в котором я вновь пережил события минувших дней, только вместо Клифтона в нем погиб я сам — и проснулся помятым, потным и с запахом духов.