Невинная для Лютого

Когда живот заныл, поняла, что перестаралась, съела больше, чем собиралась. Кажется, мне подкладывали несколько раз, тарелка до сих пор была полна. Я посмотрела на еду и подумала, что Лютый, наверное, так ничего не поел. Этот упрямец способен вышвырнуть даже того, кто помог ему, чтобы никому не показать слабость. Я вспомнила, как он, заливаясь кровью, тащил меня, как отказался от лечения, как велел выметаться врачам.

Решительно подошла к окружённому людьми Макса столу и под одобрительные смешки положила ещё мяса и овощей на тарелку.

— Ого, — с восхищением посмотрел на меня тот самый мужчина, чья дочь была моего возраста. — Кажется, мне стоит взять свои слова обратно. У тебя девочка отличный аппетит. За двоих!

Я отделалась улыбкой и, юркнув в направлении палаты, лишь молилась, чтобы там не оказалось Макса. Да, этот человек с тёмными глазами казался всесильным в своевременной помощи и очень надёжным, но он друг Лютого, а, значит, враг мне. Даже опаснее для меня, потому что с Лютым мы в связке, а у Орлова развязаны руки.

Я заглянула за угол и, не обнаружив Макса, уже спокойнее направилась к палате, как позади раздался голос.

— Несёшь ему еду?

Я вздрогнула так, что тарелка едва не выскочила из рук. Едва справившись в дрожащими пальцами, медленно повернулась и столкнулась взглядом с привалившимся плечом к стене Максом. Утонула в омуте его тёмных глаз и пролепетала:

— Вы меня испугали.

Макс приподнял бровь и выразительно посмотрел на тарелку.

— Испугал? Но ты же ничего плохого не задумала?

Я вспыхнула и резко ответила:

— Что не так? Я просто несу еду… Или стоит заморить Лютого голодом?

— И этого будет мало, — жёстко усмехнулся Макс, а у меня мурашки по спине побежали.

Он знает! Этот человек всё знает и о том, что нас связало с Лютым, и он нарочно ждал меня, чтобы поговорить? Я отступила к стене и, сжав тарелку с едой обеими руками, посмотрела на мужчину исподлобья.

— Еда не отравлена. Я могу доказать это. Вот смотрите, — сунула кусок в рот. Жуя добавила: — Мне незачем убивать Лютого. Он единственный, кто помогает мне защитить ребёнка. И до некоторых пор мне плевать, по каким причинам он это делает.

Икнула неожиданно даже для себя, чем вызвала у Макса улыбку.

— Смелый Ангел, — с ухмылкой прокомментировал он и, вынув из кармана карточку, вложил мне её карман. — Что бы ни происходило, какая бы помощь тебе не потребовалась, даже если нужно защитить тебя от Лёшки, можешь связаться по этому номеру. Я сделаю всё, что попросишь по первому требованию.

Я растерянно моргнула и пролепетала:

— Но… почему?

— Он должен тебе, — вздохнул Макс. — А значит и за мной есть долг.

Затем шагнул к двери и открыл её:

— Иди одна. Боюсь, я слишком зол, чтобы увидеть Лёшку и не выбить ему пару зубов.

И закрыл за мной дверь. Я поймала взгляд Лютого и застыла у порога с полной тарелкой в руках. Поёжившись, ощутила, что щёки обжигает. Наверное, мне стыдно, что я так унижаюсь перед этим монстром. С трудом предложила:

— Есть будешь?

Он сидел на своей кровати и, уперев локти на колени, буравил меня черными глазами, а потом морщинки на лице разгладились, и Лютый спокойно сказал:

— Давай. Даже если там яд курары, все равно. Я слишком голоден, — он показал взглядом на свободное место около себя, безмолвно попросил сесть. — Расскажи мне о себе, — взял из моих рук тарелку и забросил пару кусков мяса в рот. Стал активно жевать и посматривал на меня исподлобья.

— Ешли хошешь, конешно, — буркнул с набитым ртом и, вкинув еще пару кусков, яростно отгрыз кусок хлеба.

И чего это он такой добрый? Играет роль жениха? А говорил, что плохой актер.

Лютый прожевал, сглотнул как-то дерганно и, запив водой, с ухмылкой пояснил:

— Раз нам нужно делать вид, что мы влюбленная парочка, важно не спалиться на мелочах. Я должен знать, какие книги ты читаешь, какую еду не любишь, чем увлекаешься, что не переносишь, есть ли у тебя бзики, — он договорил, окинул меня странным взглядом. Совсем другим взглядом, непривычным. Передо мной будто сидел другой человек.

Лютый увлекся едой, и несколько секунд в палате слышалось только цоканье вилки о тарелку. «Жених» поднес ко рту столовый прибор, наполненный кашей и салатом, и замер.

— Что с тобой? Горло болит? — отставил тарелку на тумбочку и повернулся ко мне, а я заметила, что неосознанно прижимаю ладонь к шее. — Я буду стараться, Лина. Чтобы мы выжили, а дальше, как попрет, — последнее выдохнул шепотом и убрал локон волос с моей щеки. — Ты сильнее меня. Ты смогла перестроится, сообразить, что к чему, даже на краю обрыва. И я хочу не просрать это дело. Я стану щитом, вот увидишь. Сыграем в жениха и невесту, Ангел?

Я сидела и смотрела в его глаза, пытаясь понять, что произошло, пока меня не было в палате. То, что разительная перемена в поведении урода связана с Максом, догадывалась. И слова сероглазого тоже были странными, и его визитка казалась подозрительной. Я прикусила губу, осознав, что теперь нормальное отношение ко мне любого чужака воспринимала как тревожный сигнал.

Мотнула головой, позволяя пряди волос снова упасть на лоб.

— Хорошо. Я расскажу.